Традиция проведения «Аристотелевских чтений» имеет более чем тридцатилетнюю историю. Первые чтения состоялись в 1978 г. в  городе Цалка (Грузия) и проводились там каждые три года до 1987 г. За это время они стали не только важным научным, но также заметным общественно-культурным событием, неизменно вызывавшим широкий общественный резонанс. В них принимали участие не только видные ученые, но также представители греческой диаспоры, многочисленные энтузиасты. По политическим причинам эта традиция была прервана. С 1990 г. место проведения чтений переместилось в Мариуполь (Украина), где прошло четыре конференции. В 2009 г. традиция чтений была возобновлена по инициативе «Культурно-просветительского общества донских и приазовских греков „Танаис“». В 2009 и 2010 гг. в Ростове-на-Дону состоялось две конференции, организованных обществом «Танаис» при участии  факультета философии и культурологии Южного федерального университета (ЮФУ). В октябре 2011 г. по инициативе этого факультета была проведена международная научная конференция «Аристотелевские чтения. Античное наследие и современные гуманитарные науки». Конференция была организована при финансовой поддержке Российского государственного научного фонда (проект 11-03-14073 (г)), культурно-просветительского общества «Танаис», фирмы Erich Krause, а также при участии Ассоциации философских факультетов и отделений (АФФО) классических университетов Российской федерации, Российского философского общества и Донского философского общества.

Конференцию открыли пленарные доклады. Доклад Г.В. Драча (ЮФУ)посвящался истории Аристотелевских чтений и анализу представленных на чтениях главных идей наиболее известных их участников: Ф.Х. Кессиди, А.Н. Чанышева, А.Н. Соколова, Г.Г. Майорова, Н.З. Чавчавадзе, В.П. Горана и других историков античной философии. Доклад создавал четкое представление об антиковедческих традициях в нашей стране, о существующих линиях интерпретации античного наследия и поэтому был крайне полезен для молодой аудитории, для тех, кто только начал свой путь в философии.

В.В. Миронов (МГУ им. М.В. Ломоносова) посвятил свое выступление анализу самой природы философского знания. Он рассматривал Аристотеля по сути как законодателя и последовательного выразителя метафизической мысли. Способ осмысления Аристотелем идеального и материального, формы и субстрата, мысли и предмета создает такую метафизику, которая благодаря своей глубине и целостности задает многие темы философии Средних веков, Нового времени и современности.

А.Д. Майданский (Таганрогский институт управления и экономики), поставил весьма важные вопросы, связанные с возможными стратегиями понимания текстов Аристотеля. Для него предметом исследовательского интереса выступает сам Аристотель, те дефиниции человека, определения его природы и сущности, которые мы встречаем в «Политике» и других работах античного мыслителя. Докладчик показал, в частности, что распространенное в истории философской мысли понимание аристотелевского определения человека как политического существа в качестве выражающего саму специфику человеческого, не является таковым («политическими» он называл отношения, складывающиеся между любыми живыми существами в ходе «выполнения какого-нибудь одного общего дела»), что являет собой важную поправку к современному пониманию человека в социуме.

На конференции с пленарным докладом выступил также В.А. Шкуратов (ЮФУ), который обосновывал взгляд на философское наследие Аристотеля как на набор проблем и вопросов, актуальных для современной гуманитарной мысли, и которые не теряли своей актуальности в любой исторический момент обращения к учению Аристотеля. Нет философии Аристотеля в завершенном виде, считает докладчик, Аристотель не оставил после себя готовое учение. Он оставил только «вопросы», порождающие круг новых тем, возможность обнаружения условий решения тех или иных проблем, необходимых для обеспечения движения мысли от «древнего предмета» к предмету современному.

Для А.А. Кротова (МГУ им. М.В. Ломоносова) исследовательская ценность обращения к учению Аристотеля заключена в изучении рецепции его идей, восприятия его учения другими философскими традициями. А.А. Кротов говорил, в частности, об оценке учения Аристотеля в философии французского спиритуализма ХIХ в., главным образом в учении Мен де Бирана. Была показана трансформация отношения к Аристотелю, происходившая во французской философии со времен Декарта. Параллельно шел рассказ и об основных положениях учения Мен де Бирана, строящихся на фундаменте аристотелевских идей. К подлинным задачам философии относится изучение человеческой природы, возможности постижения сущности вещи, исследование отношений между Богом и человеком, учение о бессмертии души. Философия должна заниматься этими «вечными истинами», и вклад Аристотеля как «подлинного» с точки зрения Мен де Бирана философа в признание этих истин велик. Позиция Мен де Бирана оказалась крайне интересной: Аристотель понимался им как вечно значимый философ, а сама философия для него может существовать только как «религиозная антропология».

Работу историко-философской секции «Аристотель и аристотелизм – живая традиция» открыли два тематически перекликающихся доклада: С.А. Мельникова (Москва)  «Аристотель и Эпикур о понятии времени» и В.И. Молчанова (Москва) «Вытеснение пространства. Хайдеггеровская интерпретация аристотелевского понятия времени». В докладе Мельникова была дана характеристика современного состояния исследований учения Эпикура о времени, при этом было отмечено, что в настоящее время это учение уже не считается как прежде чем-то ясным даже в общих чертах. Была проведена реконструкция этого учения, показана зависимость Эпикура от концепции времени Аристотеля, а также выявлены пункты расхождения между ними. Темой доклада Молчанова стала хайдеггеровская интерпретация аристотелевского учения о времени. Ее ключевой чертой докладчик считает вытеснение в аристотелевском определении времени как «числа движения по отношению к предшествующему и последующему» пространственных смыслов темпоральными характеристиками. В докладе была эксплицирована хайдеггеровская стратегия истолкования Аристотеля, показаны существенные расхождения в понимании времени между Аристотелем и Хайдеггером.

Работа секции была продолжена докладом М.А. Солоповой (Москва) «Аристотель о сне и сновидениях: физика против мантики», посвященным трактату Аристотеля «О предсказаниях во сне». В докладе был рассмотрен научный и философский контекст, в котором формировалось аристотелевское учение о сновидениях, в частности, мантическое искусство Древней Греции в связи с отношением к нему врачей и философов, культ Асклепия и появление первых сонников, теории сновидений Демокрита и Платона. На этом фоне был проведен детальный анализ взглядов Аристотеля на возможность вещих снов в связи с его общей теорией души как энтелехии.

Доклад С.В. Месяц (Москва) «Гёте и Аристотель: можно ли видеть темноту?» был посвящен анализу концепций цветовых явлений указанных  мыслителей. Этот доклад вызвал оживленную дискуссию о феноменальных свойствах цветовых явлений. Докладчик в своих ответах на вопросы отстаивала мысль о значительном феноменологическом и объяснительном потенциале гётевского учения о цветах.

Д.С. Бирюков (Санкт-Петербург) в докладе «К вопросу о родовидовых дискурсах Аристотеля и Прокла в контексте тритеитских споров в Византии» показал влияние учения Аристотеля об отношениях родовидовых определений на византийское богословие, в частности, на полемику о природе Троицы между представителями тритеитского (Иоанн Филопон) и ортодоксального (Иоанн Дамаскин и др.) богословского дискурса. Докладчик обосновал предположение, что Филопон, обсуждая соотношение целого и частей, опирался на триаду причастностей Прокла, пересмотревшего аристотелевский дискурс о причастности, и, отталкиваясь от концепции Прокла, пришел к формулировке положений тритеизма.

С докладом «Ренессанс Аристотеля в немецкой философии XIX века» выступил Р.А. Громов (Ростов-на-Дону). Среди культурных и научных предпосылок этого ренессанса докладчик выделил неогуманистическое образовательное движение, а также первые опыты интеграции истории философии в философскую систему у Канта и кантианцев. Важной частью этого процесса стала переоценка наследия античной мысли в школах Гегеля и Шлейермахера, а также появление проектов возрождения аристотелевской философии, связанных, в первую очередь, с именами Тренделенбурга и Брентано.  Несмотря на объединяющую Тренделенбурга и Брентано идею philosophia perennis, их подходы, по убеждению докладчика, являют качественно отличные стратегии историко-философского исследования. Исходя из этого, Р.А. Громов предлагает различать протестантскую и католическую ветви в немецком неоаристотелизме ХIХ в.

 «Дискуссия об аристотелизме Григория Паламы в русской мысли конца XIX – начала XX в.» − такова была тема доклада С.Н. Астапова (Ростов на Дону). Было показано, что полемика по поводу отношения учения Паламы к философии Аристотеля имела отчетливую идеологическую мотивацию. Ф. И. Успенский утверждением аристотелизма Паламы как антитезы платонизма стремился заявить о церковности паламитского учения, поскольку исихастская мистика воспринималась на рубеже XIX-XX веков подобно платоновской. Критики же Успенского (Г.А. Острогорский, П. В. Безобразов) демонстрировали, что учение Паламы не является формой аристотелизма, подчеркивая его православную (в противоположность католицизму) специфику.

В докладе С.П. Липового (Ростов-на-Дону) «Особенности рецепции Платона и Аристотеля Томасом Гоббсом» детально обосновывалась идея, что использование результатов античной мысли в новоевропейской философии, в частности у Гоббса, существенно модифицировало ее свете «установок эпохи» и личных установок интерпретаторов. Используя знаменитые идеи Платона и Аристотеля как своего рода «визитные карточки», Гоббс наполняет их принципиально новым содержанием. Этот тезис обосновывается на примерах интерпретации Гоббсом платоновского учения о познании как припоминании, аристотелевского понятия «первой философии», получившего у Гоббса сугубо логико-гносеологический смысл, а также учения о чувственно воспринимаемых качествах.

А.В. Тихонов (Ростов-на-Дону) в докладе «Аристотель и платонизм: мотивы критики» обратился к центральной для становления философии Аристотеля критике платоновского учения об идеях. Докладчик проанализировал мотивы этой критики, а также представил в систематическом виде расхождения в трактовке идей между Платоном и Аристотелем.

Работа секции была продолжена тремя тематически связанными докладами, посвященными значению аристотелевской философии для феноменологии: Н.А. Артёменко (Санкт-Петербург) «Хайдеггеровское феноменологическое прочтение Аристотеля: Natorp-Bericht 1922 года»,  Н.З. Бросовой (Белгород) «К вопросу об актуальности метафизики Аристотеля» и А. Ю. Вязьмина (Санкт-Петербург) «“Первая сущность“ Аристотеля в свете феноменологии». Н.А. Артёменко была реконструирована хайдеггеровская стратегия интерпретации античной философии, а также показано на основе анализа рукописи «Феноменологические интерпретации Аристотеля» (1922) значение философии Стагирита для формирования позиции раннего Хайдеггера. Докладчик обосновал тезис, что речь в данном случае должна идти не о «банальном влиянии» Аристотеля на Хайдеггера. Сам Хайдеггер формирует принципиально новый образ Аристотеля, расходившийся с его «традиционными» толкованиями. Эта идея получила своеобразное продолжение в докладе Н. З. Бросовой. С ее точки зрения, феноменологические интерпретации Аристотеля обнаруживают современный горизонт философствования. Хайдеггеровский диалог с Аристотелем высвечивает многие идейные акценты XX в., в том числе предельно критический взгляд на традицию как таковую, а также возобновленную проблематизацию соотношения философии и христианизированного мышления. С этим докладом перекликается также тезис, выдвинутый А.Ю. Вязьминым, согласно которому именно у Аристотеля был заложен исток философии, стремящейся непротиворечиво мыслить сущее, несмотря на все его не поддающееся унификации многообразие. Именно в достигнутом у Аристотеля единстве мышления и бытия докладчику видится принципиальное значение античного мыслителя для современной философии в целом и феноменологии в частности.

Работа секции «Античная Греция в зеркале современной культуры» была направлена на рассмотрение того, как античная философия и культура в целом понимается сейчас, в современной российской философской мысли. В трудах Аристотеля скрыто начало разворачивающейся сегодня общефилософской полемики по поводу насущных проблем самого широкого профиля, начиная с вопросов эстетики и заканчивая обсуждением экономических проблем.

Философские исследования, посвященные анализу содержания той или иной культуры, опираются, с одной стороны, на эмпирический анализ фактов данной культуры, а с другой - на анализ теоретического материала, отраженного в различных моделях и подходах к культуре в сформировавшихся концепциях. В работе указанной секции успешно реализовалось совмещение этих обоих путей исследования.

Так, например, была заострена проблема различия античной культуры и культуры Нового времени. Являющаяся объектом анализа, натурфилософия как культурный феномен может выступать объединяющим звеном для расколотых сфер внутри культуры Нового времени, способствовать теоретической возможности приблизиться к антропоморфному идеалу античности.

Изложение учения о времени, представленное в «Физике» Аристотеля, может строиться на изначальной фиксации особого, философского отношения к феномену времени. И тогда в качестве центрального понятия учения Аристотеля о времени становится понятие «граница». Но к проблеме времени в философии Аристотеля возможен и другой подход, базирующийся на том, что главным моментом в этом учении является экзистенциальный смысл точки настоящего, заключенный в онтологии Аристотеля: имеется в виду связь времени божественного и времени человеческого, причем в виде гениальной интуиции, так как эта связь еще не была четко определена в античной философии. 

Большой блок вопросов в работе секции составила этическая проблематика философии Аристотеля. Этика Аристотеля базируется на стремлении к совершенному благу, реализуемому через разумную деятельность. Кроме того, анализ этики Аристотеля позволяет сделать вывод, что он являлся родоначальником различения общего и частного проявления справедливости; что этика Аристотеля важна в первую очередь своим практическим, прикладным характером, что Аристотель не исключал из этической тематики описание хозяйственной и экономической деятельности. Этическое учение Аристотеля  может быть рассмотрено и с необычной точки зрения: в одном из докладов именно этика Аристотеля выступает основой для современной «философии общения».

Много внимания было уделено также обсуждению современного восприятия эстетического учения Аристотеля. Прозвучали идеи о специфике трагедийного жанра поэзии в его отношении к аристотелевской поэтике; об уникальности произведения искусства, его самобытности и роли в жизнедеятельности человека; о проблеме художественного восприятия в аристотелевском и современном понимании. Обсуждение еще раз показало, что громадный объем современных эстетических проблем в прямом, гипотетическом или свернутом виде уже содержался в эстетическом учении древнегреческого философа.

Секция «Аристотель в контексте современной логики и методологии науки» по числу участников оказалась весьма представительной. Выделяются 4 тематических группы докладов и выступлений. В первую группу входят доклады, посвящённые проблемам функционирования аристотелевских идей в сфере современной философии и методологии науки. А.Н. Чумаков (Москва)  показал, что в наше время актуальнейшей становится идея Аристотеля о необходимости для общества и государства создать систему «выращивания» достойного человека. В.А. Капустин (Донецк, Украина) настаивал, что впервые Аристотель «определяет философию как науку о «чистом мышлении» и что современной философии надо было бы заняться прежде всего исследованием логических категорий. В.Д. Бакулов (Ростов-на-Дону) говорил об односторонности трактовки логических постулатов Стагирита только как принципов формальной правильности мышления. Напротив, они прежде всего методологичны,  являются принципами изучения бытия и мышления. Т.Г. Лешкевич (Ростов-на-Дону) обратила внимание на то, что все современное познание пользуется парадигмой Аристотеля, сочетающей 3 принципа: разведение теории и искусства (делать), систематизация знания и классификация наук. Оригинальное  наблюдение продемонстрировал А.М. Старостин (Ростов-на-Дону). Выделив в современной философии 5 дискурсов – фундаментальный, проблемно-интенциональный, контекстуальный, философской инноватики и философско-пропедевтический − он видит исток их всех у Аристотеля.

         Докладчики второй группы соотносят взгляды Аристотеля с некоторыми современными философскими проблемами физики и математики. Так, М.М. Шульман (Ростов-на Дону) ставит проблему личностных оснований безличного знания и находит, что Аристотель связывал особенности физики и математики со спецификой «человека, занимающегося изучением природы». В.Г. Сидоров (Краснодар) считает, что в физике Стагирита заложены идеи о пространстве и времени, развитие которых привело к физике Ньютона и к теории тяготения Энштейна. О.Ф. Иващук (Ростов-на-Дону) показал некорректность сведения времени к фикции с опорой на Аристотеля, т.к. оно вводится им «в контексте перехода от всеобщих бытийных определений к чувственным вещам». К данной группе можно отнести и науковедческое по теме выступление Т.Б. Фатхи (Ростов-на-Дону) об историографическом проекте Аристотеля и современных реконструкциях истории науки.

         Проблемы современной логики и логического наследия Аристотеля были рассмотрены в третьей группе докладов. М.Ю. Савельева (Киев, Украина) показала, что Аристотель впервые реализовал позитивное отношение к парадоксу и принципиальную ненужность его решения. У.А. Ротенфельд (Луганск, Украина) считает, что на основе трех видов противолежания, выделенным им у Аристотеля, можно построить «универсальную парадигму познания (метапарадигму)». Н.И. Стешенко (Ростов-на-Дону) проанализировал лингвистический аспект аристотелевских понятий «качественное изменение» и «возникновение» и пришел к выводу, что Аристотель использует для описания изменений пять лингвистических конструкций. Л.Г. Тоноян (Санкт-Петербург) представила итоги исследований логических трактатов Боэция «О гипотетических силлогизмах» и «О делении», которые были ею впервые переведены с латыни на русский и до этого не переводились ни на какой современный язык. В результате был получен важный вывод, что «Боэций не только глубоко усвоил логику Аристотеля, но и внес свои оригинальные мысли, которые позволяют лучше понять замысел Аристотеля». С.М. Кускова (Электросталь) попыталась показать, что «аристотелевская теория модальностей утверждает онтологический характер законов природы, случайных фактов…». И.А. Пантелеева (Донецк, Украина) и К.Д. Скрипник (Ростов – на Дону) рассматривали вопросы риторики во времена Аристотеля, связь междк риторикой и логикой. В.Г. Попов (Санкт-Петербург) утверждал, что закон непротиворечия, который выступает первым началом логики Аристотеля, был направлен против софистических уловок. Но в современной физике, которая должна выразить реальное противоречие, надо опираться на системное единство аксиом достаточного основания, тождества и противоречия.

      В четвертой группе докладчики говорили о понятии субъекта у Аристотеля и в современных науках и философии. Значимое влияние Аристотеля на современную психологию обосновывала В.Е. Попова (Макеевка, Украина). В  учении о душе у него впервые проступает научный подход в познании психики. Он предобразовал ключевые принципы современной психологии: системности, развития и детерминизма. П.С. Левко-Линардато (Таганрог) говорил о необходимости для современной науки возродить характерные для античного знания принципы целостности всех его отраслей и антропосоразмерности. С.В. Силенко (Ростов-на-Дону) продолжил эту мысль, подчеркивая, что аристотелевские объяснения отличаются глубочайшим теоретизмом, в котором важнейшую роль играют целевые установки познания. Е.И. Шашлова (Ростов-на-Дону), опираясь на исследования М.Фуко, делает вывод, что его обращение к античности позволяет увидеть условия формирования различных форм субъективности в западной культуре. Развивая эту тему, Ю.В. Голубева (Ростов-на-Дону) подчеркнула, что М. Фуко, исследуя условия возникновения субъекта в античности, принимал во внимание  и мнение Аристотеля, что управлять государством должны «лучшие» и так или иначе демонстрировал политику как важнейший фактор формирования субъекта во все времена. 

В заключение следует отметить высказывавшееся многими участниками конференции пожелание продолжения традиции проведения «Аристотелевских чтений» в Ростове-на-Дону в качестве постоянной площадки для междисциплинарного диалога о современных судьбах античного наследия. Материалы конференции опубликованы в сборнике «Аристотелевские чтения. Античное наследие и современные гуманитарные науки», а также размещены на сайте лаборатории «Истории современной западной философии» кафедры истории философии ЮФУ.

Р.А. Громов, А.В. Тихонов, С.П. Липовой (Ростов-на Дону)