Данная статья предваряет публикацию неизвестного очерка философа русского зарубежья В.Н. Ильина о Сократе и проблемах антропологии самопознания. Отмечены основные вехи жизненного пути В.Н. Ильина и круг идей, сформировавших содержание эссе о Сократе.

The article introduces the unknown essay by the Russian émigré philosopher Vladimir Nikalayevich Ilyin on Socrates and anthropology of self-knowledge. It features main biographical data and ideas of Ilyn that invested his essay on the Greek philosopher.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: В.Н. Ильин, Сократ, антропология, самопознание, этика, добро, зло, грех, смерть.

KEY WORDS: V.N. Ilyin, History of Philosophy, Socrates, Anthropology, Self-Knowledge, Ethics, Good, Evil, Transgression, Death.

Публикуемый очерк посвящен одной из центральных проблем философской антропологии — проблеме самопознания. Он написан философом, богословом, композитором русского зарубежья Владимиром Николаевичем Ильиным (1890–1974). Несмотря на то, что за последние десятилетия о жизненном пути В.Н. Ильина не раз говорилось на страницах «Вопросов философии»[1], напомню все же его основные вехи.

Ильин родился в имении Владовка под Киевом, образование получил в Киеве: окончил с золотой медалью Четвертую киевскую гимназию, затем физико-математический (отделение естественных наук, 1912) и историко-филологический (философское отделение, 1917) факультеты Киевского университета св. Владимира. Изучал композицию, историю и эстетику музыки в консерватории.

Ильин не мог оставаться в стороне от той ситуации, которая складывалась в Киеве и университете в этот период  (Первая мировая война и частичная эвакуация университета из-за угрозы оккупации Киева немецкими и австрийскими войсками в 1915–1916 гг., активные студенческие выступления за независимость Украины, сепаратный мирный договор 1918 г. украинской Центральной Рады с Германией и Австро-Венгрией и вступление на Украину австро-венгерских войск, гетманство П.П. Скоропадского, занятие Киева большевиками в феврале 1919 г. и т.д.[2]). Несмотря на сложность политической обстановки, В.Н. Ильину удалось окончить университет в 1917 г., а в 1918 г. стать приват-доцентом и приступить к чтению курса лекций по философии. Но с приходом большевиков в начале 1919 г. в Киев он почувствовал «смертельную опасность по причине давнишней <…> борьбы с материалистической марксистской идеологией» и решил покинуть пределы бывшей Российской империи [Ильин 1996, 77].

Ильин первоначально обосновался в Турции и в 1920–1922 гг. занимался преподавательской деятельностью в Константинополе. В 1923 г. при содействии Американского византийского общества ему удалось перебраться в Берлин, где он получил богословское образование, а в 1925 г. был приглашен в Париж в Свято-Сергиевский Богословский институт. Он читал курс литургики и средневековой философии, писал статьи и книги об апологетике и православном богослужении.

Владимир Николаевич принимал активное участие в деятельности Русского студенческого христианского движения. Натура артистическая и музыкальная, страстный любитель и великолепный знаток русской литературы, прекрасный рассказчик, по свидетельству коллеги Ильина по Богословскому институту протоиерея Алексея Князева, он знал наизусть поэмы А.С. Пушкина, И. Гёте, прозу Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, Н.В. Гоголя, блестяще владел мастерством импровизации. Все это привлекало к нему молодежь[3]. К.Д. Померанцев, поэт, участник РСХД, писал об Ильине: «Это была настоящая энциклопедия, Larousse Universel, но не в алфавитном порядке, а вразброд» [Померанцев 1986, 100].

В середине 1930-х гг. Ильин сблизился с редакцией газеты «Возрождение». Он занимал крайне непримиримую позицию по отношению к Советской России, писал для «Возрождения» статьи, очерки о событиях в СССР, о расстановке политических сил в среде эмиграции, отдавая предпочтение ее правым силам.

В 1950–1960-е гг. на страницах журналов «Возрождение», «Вестник РСХД», «Новый журнал» были опубликованы многочисленные статьи Ильина по истории русской литературы (о творчестве Н.В. Гоголя, А.С. Пушкина, Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, А.А. Блока и других), истории музыки, истории философии (о К. Ясперсе, Н.О. Лосском, К. Юнге, Г.В. Лейбнице, С.Л. Франке), которые были чаще всего приурочены к юбилейным датам. Философ продолжил научную деятельность: занимался проблемами философии, истории, богословия, религиозной психологии, учением о больной и здоровой душе, читал курс лекций на эту тему, а также по истории античной и средневековой философии. Всю жизнь В.Н. Ильин любил музыку, написал три симфонии, ряд пьес и романсов, две оперы (по мотивам «Черной маски» Л.Н. Андреева и «Страшной мести» Н.В. Гоголя). В конце 1940-х – начале 1950-х гг. он был преподавателем Русской консерватории в Париже и вел музыковедческие дисциплины, в ноябре 1949 г. избран профессором консерватории по классу церковной композиции[4].

В декабре 1944 г. в Париже по инициативе Братства св. Фотия (председатель Н.А. Полторацкий) и священника, члена братства Е.Е. Ковалевского открылся французский православный Богословский институт св. Дионисия (Institut St. Denis), куда был приглашен для чтения лекций по православной литургике В.Н. Ильин[5]. В дальнейшем Владимир Николаевич читал там лекции на русском и французском языках по методологии наук, логике, по древней философии, по литургическому богословию и др. Ильин писал о своей работе в этом камерном учебном заведении: «Это единственное место, где я могу публично высказываться. Всюду в других местах я совершенно затерян и стерт с лица земли. Собственно я даже заживо погребен и только дышу сквозь крошечную, смехотворную щелочку – Institut St. Denis»[6].

В.И. Ильин постоянно занимался историей античной философии – Гераклитом, Платоном, Сократом, Аристотелем, – регулярно читал курс лекций на эту тему (их тексты практически не сохранились) в Институте св. Дионисия, а также задумывал книгу «Процесс Сократа и рождение Платоновой философии» и намеревался посвятить Сократу специальные части работ в разрабатываемых им учениях о морфологии, амартологии и аксиологии. Владимира Николаевича чрезвычайно волновала проблема суда над Сократом, этим «христианином до Христа», «мистическим главой философии как самопознания». Вслед за Артуром Шопенгауэром Ильин ставил это событие в один ряд с распятием Христа, рассматривая их как «самые характерные признаки человечества» и «вершину трагического начала в истории».

В ноябре–декабре 1971 г. параллельно с подготовкой к лекции о смерти Сократа для студентов Института св. Дионисия В.Н. Ильин написал и публикуемый ниже очерк «Сократ и антропология самопознания».

Умудренный жизненным и философским опытом ученый, перешагнувший 80-летний рубеж, с юношеским пылом попытался на примере Сократа очертить пределы познания человеком самого себя. При этом он, существуя как бы вне времени, опирался не на новейшие исследования, а на работу своего коллеги-евразийца В.Э. Сеземана, опубликованную в 1925 г.

Свыше шести десятилетий Ильин формулировал философско-богословские вопросы и искал на них ответы, и все эти годы он регулярно вел записи («Опыты и заметки» — так назвал он свой философский дневник), которые помогают понять этот надвременной эвристический процесс. В начале 1920-х гг. оказавшегося в эмиграции Ильина прежде всего интересовали методологические основы сократо-платоновской этики: «В этике в общем все-таки останется прав Сократ с его отождествлением добродетели и знания при общеобязательности и того и другого. В конце концов, несмотря на методологическое несходство, Сократ и Кант говорят одно и то же (“слова мудрых – как иглы и как вбитые гвозди, и составители их – от единого Пастыря”. Екклезиаст. <11>) <—> в основе морали как внешний закон, закон природы (“звездное небо надо мною”), так и нормы поведения (“внутренний закон во мне”); возможно, хотя и очень трудно, поступать нравственно, избрав руководительством какой-нибудь один закон, — ибо знания о морали в равной степени трансцендентальны. Но и наоборот, ослабление в одном пункте — настоящее, а не фиктивное, всегда ведет за собою ущерб, а то и полное ослабление нашей позиции в другом. Поэтому служители зла — сатанисты, теософы, социалисты и обыкновенные рядовые пошляки, в равной степени ненавидят как знание, так и мораль, ревностно и по мере сил своих, борясь с обоими. <…>

Знание есть любовь, и любовь есть знание: первая часть дилеммы — сократовская формулировка Эроса-Логоса. Вторая — платоновская.

Обе дилеммы поглощены и сняты Христом. “Отче, отпусти им: не ведят бо что творят” <Лк. 23, 34>»[7].

Спустя три десятилетия Ильин писал о сократовском методе познания: «Думаю все время о судьбе Сократа, который загадочен именно вследствие своей абсолютной чистоты и прозрачности и по той причине, что он был для всех — всем. Все его слова надлежит понимать прямо и всерьез. Он действительно считал, что ничего не знает, действительно был смиренен и действительно хотел учиться у первых попавшихся, считая, что все они знают дело лучше него, для чего и предлагал свою диалектику, которая есть не что иное, как система самообучения через опрос всех встречных и поперечных.

Манифестация же злобы и невежества, манифестация богодьявольщины человека улицы, человека толпы, ирония над ним получилась сама собой. И педагогическая, наводящая на истину диалектика тоже получилась сама собою. Здесь по поводу Сократа ошиблись даже Платон и Гегель, считая его сознание незнанием намеренным и педагогическим приемом, так же как и его иронию. <…>

Сократа надо понимать буквально, чистосердечно. Ирония его невольная. Он искренно был убежден в том, что ничего не знает, т.е. не был искушен в древе познания добра и зла. И просил других, чтобы его научили, тем более что эти “другие” были упоены своим всезнанием и всесовершенством. И Сократ, смиренно и уничиженно, просит у них знаний, как нищий (кенозис!) просит кусок хлеба, но надменные собой давали вместо хлеба камень и вместо воды эон. И Бог “расточи гордыя мыслию сердца их”[8]. Они запутывались в сетях своего собственного лжезнания, плотского мудрствования. Ирония получалась невольная.

Отсюда ненависть к Сократу двойная, КАК К БЕДНЯКУ ВО ИМЯ БОЖИЕ и как разоблачителю духовного, а не только умственного ничтожества.

В Сократе был невольный дуализм: 1) с одной стороны, ироническое научение добродетели как знания; 2) с другой, мистические голоса догмата и священных мифов, голоса Дельф. Этот дуализм исчез с момента ПРИГОВОРА К СМЕРТИ, т. е. с момента начавшегося ПРИБЛИЖЕНИЯ К АБСОЛЮТНОЙ, ОТЧЕЙ ИСТИНЕ»[9].

Очерк «Сократ и антропология самопознания», датированный автором 10 декабря 1971 г. (вероятно, временем окончания работы), сохранился в личном архивном фонде В.Н. Ильина в Доме русского зарубежья им. А. Солженицына (ДРЗ)[10]. Текст очерка, как и многие другие работы В.Н. Ильина, сохранился фрагментарно, а именно: в виде разрозненных листов машинописи с правкой автора (листы 3, 4, 13–32 авторской нумерации), ксерокопии той же машинописи, имеющей некоторые пропуски, с правкой и пометами его жены Веры Николаевны Ильиной, а также машинопись с ее пометами, текстуально совпадающая с ксерокопией. За основу публикуемого текста взята имеющаяся ксерокопия машинописи, пропущенный отрывок восстановлен по сохранившемуся авторскому листу 4[11].

Текст печатается по современной орфографии и пунктуации с сохранением авторских особенностей, явные опечатки исправляются без оговорок; сохранены авторские выделения некоторых слов с помощью прописных букв и разрядки; авторские библиографические ссылки приведены (в примечаниях, принадлежащих публикатору) в соответствие с современными нормами; сверены и уточнены цитаты, пояснения В.Н. Ильина заключены в угловые скобки < >; сокращенные слова также раскрыты в угловых скобках < >. Перевод цитируемых сочинений Платона с древнегреческого был выполнен, скорее всего, В.Н. Ильиным.

Литература

Аристотель 2002 — Аристотель. Метафизика. Переводы. Комментарии. Толкования. СПб.; Киев, 2002.

Булгаков 1995 — Булгаков М. Собр. соч. Т. 1. М.: Голос, 1995.

Гегель 1990 — Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 1990.

Диоген Лаэртский 1979 — Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979.

Ермичёв 2012 —  Ермичёв А.А. Casus Владимира Ильина, или о том, как трудно любить Россию // Вопросы философии. 2012. №4.

Ильин 1996 — Ильин В.Н. Краткое жизнеописание Владимира Николаевича Ильина, магистра философии и доктора богословия // Вопросы философии. 1996. № 11.

Князев 1974 — Князев А., прот. Владимир Николаевич Ильин // Вестник РХД. 1974. № 114.

Козырев 1996  — Козырев А.П. Перипатетик русского Парижа // Вопросы философии. 1996. № 11.

Козырев 2010 — Козырев А.П. Исав, восставший на Иакова // Ильин В.Н. Пожар миров: избранные статьи из журнала “Возрождение”. М., 2010.

Ницще 1990 — Ницше Ф. Соч.: В 2-х т. Т. 1. М., 1990.

Платон 1993 — Платон. Собр. соч.: В 4-х т. Т. 2. М., 1993.

Померанцев 1986 — Померанцев К.Д. Сквозь смерть: Воспоминания. Лондон, 1986.

Русское зарубежье 2000 — Русское зарубежье: хроника научной, культурной и общественной жизни. 1940–1975. Франция. Т. 1 (5) / Под общ. ред. Мнухина Л.А. Париж; М., 2000.

Третий час 1946  — Третий час. Вып. 1. N.-Y., 1946.

 Шопенгауэр 1901 — Шопенгауэр А. Мир как воля и представление / Пер. Ю. Айхенвальда. Т. 2. М., 1901.