В творческой деятельности Александра Александровича Зиновьева можно различить логический, социологический, публицистический и литературный аспекты. Они всегда действовали совместно и слитно, так или иначе влияя друг на друга, что и порождало затруднения у авторов, писавших о Зиновьеве, в отношении классификации его сочинений. Кто он — философ, логик, социолог, публицист, политолог, писатель, художник, поэт? И всё же в силу обстоятельств жизни различные аспекты его творчества проявлялись как различные этапы. Если принять за основу характер публикаций, то период до публикации «Зияющих высот» (1976 г.) можно считать логическим (1954–1976 гг.).

            С 1976 г. началась публикация литературных, публицистических и социологических сочинений Александра Зиновьева. Хотя и позже печатались отдельные логические работы (например, в 1983 г. был опубликован курс лекций по логике, прочитанный в Оксфорде), тем не менее именно в 1976 г. в жизни и творчестве выдающегося мыслителя современности произошёл переход от логического этапа к литературно-социологическому. Это, пожалуй, был самый значительный перелом в его жизни. Мне довелось стать не только пассивным свидетелем, но и активным соучастником этого перелома. Как и почему произошёл этот перелом, подробно описано в книге Александра Зиновьева «Исповедь отщепенца» [Зиновьев 1990].

            «Всё то, что писалось и говорилось о советском обществе, имело мало общего с тем, что я наблюдал сам. Чтобы понять, что из себя представляет это общество на самом деле, я для этого нуждался в общей научной социологической теории. Познакомившись с марксизмом и немарксистскими учениями об обществе, я установил, что они не годятся для достижения моей цели. Я должен был выработать подходящее учение сам. <…> но для этого нужны были методы познания, которые могли быть выработаны только в рамках логики и средствами логики. И я обратился к изучению логики» [Зиновьев 2002].

            При этом его деятельность пошла по двум линиям. Первая — овладение достижениями математической логики и участие в разработке формального (математизированного) аппарата логики. И в этом направлении профессору Зиновьеву, по признанию несоветских логиков, удалось добиться значительных результатов, относящихся к сфере так называемой неклассической математической логики, а точнее – к многозначной логике и к теории логического следования. Результаты его работы получили международную известность, за них он был избран в академию наук Финляндии, а его логическая школа имела высокую мировую репутацию.

            «По второй линии я начал разработку логической теории, радикально отличающейся от всего того, что было сделано в логике в прошлом и делается в настоящем. Я назвал её комплексной логикой. Суть этой теории заключается в пересмотре понимания предмета логики вообще, объёма рассматриваемых в ней объектов, методов самой логики (методов решения логических проблем, её собственного аппарата, рассчитанного не на какое-то внешнее применение, а на свои внутренние нужды). Состояние логики, уже обросшей предрассудками и ложными идеями (на мой взгляд) меня не удовлетворяло. Задуманная мною реформа логики, как я предвидел заранее, должна была породить негативное отношение в профессиональной среде. Так оно и произошло» [Там же].

            Но вместе с тем надо признать и то, что, как говорил сам Зиновьев, «результаты моих исследований так или иначе давали о себе знать. Я замечал это в работах многих логиков, часто – без ссылок на мои работы <…> Думаю, что я опередил эволюцию логики лет на тридцать или пятьдесят. Например, я уже тридцать лет назад построил логическое исчисление, в котором не имели силы знаменитые гёделевские результаты, и решил все связанные с ним проблемы, включая проблемы полноты, разрешимости и непротиворечивости. К таким же результатам западные логики стали приходить лишь недавно. Кроме того, в этих исчислениях я ввёл оператор неопределённости» [Там же].

            В выступлении на 1-й Международной конференции «Зиновьевские чтения» в 2007 г. академик РАН В.С. Стёпин сказал: «Александр Александрович был не только настоящим учёным, он был подлинным философом. Он работал в обоих аспектах философского знания — и художественно-образном и строго концептуальном. И он умел органично переходить от одного к другому. Большинству из нас этого не дано <…> Но у А.А. Зиновьева, с одной стороны, удивительно сочеталось его умение увидеть изменения в культуре, построить свои антиутопии, которые часто пророчески предсказывали будущее, развивать философские идеи в форме литературы, а с другой, создавать профессиональные философские работы, строго научно обосновывая каждое положение, чётко расчленяя смыслы, формулируя проблемы, что свойственно науке и что представлено в его логико-философских исследованиях. В этом отношении можно сказать: да, это был действительно великий философ» [Стёпин 2007]. 

            Тот, кто хотел бы подробнее ознакомиться с этими и другими положениями А.А.Зиновьева, революционно обогатившего мировую логическую мысль, удостовериться в его научном приоритете, может сделать это, обратившись к книгам «Очерки комплексной логики» (М., 2000) и пятитомнику его логических работ, в предисловии к которому академик РАН В.А. Лекторский пишет: «Для А.А. Зиновьева смысл логики не в конструировании формальных исчислений, а в использовании формальных методов для выработки приёмов научного познания. Так было начиная с первых его работ, посвящённых исследованию логического метода в “Капитале” К. Маркса и кончая работами по логической физике и логической социологии <…> В последние годы жизни он разрабатывал программу интеллектологии, которая должна объединить логику, гносеологию и онтологию» [Лекторский 2010].

            Прошло полвека. Мировая логическая наука шагнула далеко вперёд. И на этом фоне особенно хорошо видно, что этот прогресс был в огромной степени подготовлен идеями, которые были выдвинуты и развиты А.А. Зиновьевым в основном в период 1956–1976 гг. «Эта первая и пока единственная в мире систематически построенная логическая теория, ориентированная на методологию опытных наук, радикально расширила как сферу логики, так и арсенал познавательных средств самих наук. И не будет преувеличением сказать, что создатель системы комплексной логики совершил революцию в логической науке <…> Мировая известность пришла к А.А. Зиновьеву в первую очередь как к логику. Такие признанные авторитеты в этой области, как К. Айдукевич, Г. фон Вригт, В. Бохеньский, были едины в оценке Александра Зиновьева как выдающегося логика ХХ столетия», – пишет Ю.Н. Солодухин, ученик профессора Зиновьева. «Революция, произведённая А.А. Зиновьевым в логике, состоялась. Основополагающие идеи комплексной логики, касающиеся многозначной и модальной логики, логического и физического следования, нетрадиционной теории кванторов, логической методологии науки присутствуют в современной логической мысли, причём в качестве main stream» [Солодухин 2002].

            К огромному сожалению, на родине Александра Зиновьева его имя, работы в течение двух с лишним десятилетий замалчивались или объявлялись не имеющими научного значения. Безусловно, этому способствовали политические гонения, которым он подвергся в конце 1970-х гг., его высылка из СССР. Но дело не только в этом. «Идеологическое и политическое табу на имя А.А. Зиновьева отвечало интересам определенной и влиятельной части отечественных логиков, интересам тех, кого раздражали его новаторские идеи, его нежелание вести себя в соответствии с правилами академической респектабельности, согласно которым степени и звания присуждались не столько за научные результаты, сколько за идейно-политическую и цеховую лояльность» [Там же].

            С необходимостью подчеркну особо, что Зиновьев был исторгнут из советского общества той самой средой, которая впоследствии стала подпиткой и опорой горбачёвской перестройки и ельцинской контрреволюции. Это было доказано всем ходом разворачивания и исполнения гонений и беспрецедентной травли моего мужа по крайней мере на протяжении нашей совместной жизни. Бесталанная и злобно-агрессивная среда сделала всё возможное, чтобы выбросить из профессиональной деятельности ярчайшее явление отечественной мысли, использовав власть, создав ему репутацию антикоммуниста и антисоветчика. Причём, это не помешало той же самой среде, наспех успев перекраситься, инициативно сыграть антисоветскую и антикоммунистическую роль через какие-то десять лет, открыто заявив об отрицании коммунизма и советизма и представив Зиновьева, в свою очередь, используя перестроечный новояз, как закоренелого «красного» и «коммуняку».

            Переход из логики в литературу явился проявлением глубочайшего душевного перелома в жизни Александра Александровича. Поэтому я отвергаю всякие параллели и сравнения его творчества и судьбы с судьбой тоже логика и тоже писателя Льюиса Кэролла. В судьбе последнего не было той драмы, через которую суждено было пройти автору «Зияющих высот».

            Драма Зиновьева – это драма советского общества, драма советской интеллигенции, которая в значительной степени и определяла развитие и направление его душевного перелома.      «Высоты» состоялись в тот момент, когда уже со всех сторон стало невыносимо плохо. Эта книга – крик души на всё, что накапливалось внутри страны, внутри профессиональной среды, в душе и сердце коллективиста, оказавшегося в звенящем одиночестве среди улюлюкающей толпы.

            «Эта книга явилась одновременно и научным, и художественным открытием того, чем на самом деле является общество, в котором государство полностью подчиняло себе индивида, и каждый самый маленький коллектив, из которых, как из клеточек, состоит государственный организм, поглотило отдельную личность. Такая книга могла быть создана только человеком, прошедшим все круги тоталитарного ада, и не просто, сопротивляясь, физически сохранившимся, но сумевшим сформировать себя как самобытную, духовно богатую творческую личность. Именно таким стал крестьянский сын Александр Александрович Зиновьев – истинный философ, разработавший свою систему логики, открывший фундаментальные социологические законы, создавший новый литературный жанр – социологический роман, а в литературе – новый, научный стиль мышления» [Кантор 1990].

            Как писал Витторио Страда в газете «Corriere della sera», «Александр Зиновьев дебютировал в русской литературе книгой, у которой нет прецедента и которая не поддаётся классификации: произведение искусства и науки, сатиры и философии, которая сочетала романтизм художественной литературы с социологической истиной...»

            Суть литературно-социологического метода Зиновьева видится в этом романе наилучшим образом. В отличие от многих критиков коммунизма, которые рассматривали советское общество как улей, термитник, как колонию бессловесных роботов, либо рабов, Зиновьев показал, что это всего лишь частные случаи социального объединения, а само человеческое общество гораздо хитроумнее, грандиознее, и его структура дифференцирования куда сложнее. Он, в частности, пришёл к выводу, что формы, с помощью которых надо описывать это общество, требуют такого математического аппарата, которого пока официально не существует. С помощью своего социологического скальпеля он отсекал всё «ненужное», исходя из того, что человек имеет тело и мозг. Мозг – орган расчёта и управления, и он подчиняется определённым правилам. Эти предпосылки его теории и легли в основу «Зияющих высот».

            Человек с таким аналитическим умом, как у Зиновьева, просто не мог не написать такую книгу! Точнее, он мог бы её не написать только в том случае, если бы был профессионально перегружен. В действительности получилось так, что именно профессиональная среда в конце концов его отторгла и поспособствовала, по сути, тому, что Александр Зиновьев состоялся как первый писатель XXI в., как говорил о нем Владимир Димитриевич, глава издательства «L'Age d'Homme» в Швейцарии. В Зиновьеве раскрылся во всей полноте и мощности его многогранный талант, что не могло бы произойти, оставайся он в привычных академических рамках.        

            По-своему этот алгоритм отчуждения не один раз срабатывал в судьбе Александра Зиновьева. Если ему перекрывали одно направление, он начинал работать в другом. Он ушел от марксизма и стал заниматься чистой логикой. Когда ему нагородили препоны и здесь, Зиновьев стал писателем. Если бы эта профессиональная среда отдавала себе отчет в том, что творила! Без их коллективного «благословения» Александр Зиновьев, пожалуй, никогда бы не состоялся как писатель и социолог. Возмущенный коллективный разум оказался совершенно неразумным и недальновидным, как показали последующие годы жизни и плодотворной научной и творческой деятельности нашего выдающегося современника.

            Когда его изгнали из Советского Союза, то, очевидно, вздохнули с облегчением. Человека нет, и возникших с ним проблем тоже нет. Кроме того, все понимали, что Зиновьев вне России не жилец. Кстати, по советскому законодательству в 1920-е – 1930-е гг. лишение советского гражданства считалось наказанием более суровым, чем смертная казнь. Зиновьева хотели просто-напросто убить, уничтожить, а он выжил! И прожил еще 21 год в вынужденной эмиграции. И вернулся в Россию, молодой, творческий, полный жизненной энергии, не сломившийся, не сдавший свои позиции, шагнувший сразу в будущее как Новый человек, как былинный русский богатырь, прошедший все испытания мечом и огнём.      

            Заканчивая своё выступление, хочу ещё раз подчеркнуть, что после 1976 г. основными сферами деятельности Александра Зиновьева становятся литература, публицистика и социология. Сферы эти были тесно связаны, поскольку публицистика Зиновьева имела социологическое содержание, зачастую принимая форму литературных очерков, и всегда была насыщена литературными фрагментами, а литературные произведения в значительной мере являлись переработкой публицистических и включали их в себя.

            С этой точки зрения, литературное творчество Александра Зиновьева предстаёт как своего рода летопись событий нашего времени. Как роман «Евгений Онегин» называли «энциклопедией русской жизни», так, я считаю, «Зияющие высоты» как новая, авторская, литературная форма, социологический роман, и последовавшая за ними череда других произведений Зиновьева – это энциклопедия советской жизни.

            Как пишет академик Гусейнов в книге «Великие пророки и мыслители», «А.А.Зиновьев на протяжении более чем 50-летней творческой жизни и в разных аспектах своего универсального дарования развивал внутренне цельное мировозрение. Оно начинается с обработки логического инструментария, методологии познания, включает развёрнутые теории современных форм социальной организации, а также конкретные литературно обработанные типы и роли, образующие их живую ткань, и завершается нормативной программой нравственно достойного поведения личности» [Гусейнов 2009].

            Я горжусь тем, что мой герой, Александр Зиновьев, во всех его действиях и решениях оставался и на войне, и в мирной жизни человеком беспримерной честности, аристократом мысли, бесстрашным в чистоте всех его помыслов, бескомпромиссным, с неподкупным гражданским сознанием в отстаивании тех моральных и этических ценностей, которые в совокупности и дали миру образ настоящего Нового человека, настоящего героя нашего времени.

            Я счастлива, что заседание круглого стола, посвящённого предстоящему 90-летию Александра Александровича, проходит на берегу самой русской реки Волги, на которой, в колыбели русской философии, в Костроме, установлен памятник работы лауреата Государственной премии РФ Андрея Ковальчука нашему современнику, выдающемуся мыслителю нашего времени.

            Пользуясь случаем, хочу от всего сердца поблагодарить настоящих друзей, коллег и соратников, сделавших всё возможное, чтобы в прошедшие шесть лет после кончины моего мужа не осталось невостребованным пространство творческого и научного наследия Александра Зиновьева. Мои искренние слова благодарности я приношу академику РАН А.А. Гусейнову, академику РАН В.А. Лекторскому, академику РАН В.С. Стёпину, академику РАН В.А. Садовничему, к.ф.н. Ю.Н. Солодухину, д.ф.н. В.И. Толстых, профессору Ю.В. Ивлеву, профессору В.А. Лукову, к.ф.н. Н.И. Бухтееву, член-корр. РАН В.В. Миронову, д.ф.н. С.А. Павлову, профессору С.Н. Бабурину, к.ю.н. А.С. Блинову, к.ф.-т.н. К.К. Макарову, О.М. Кузьменко и всем тем бескорыстным помощникам и друзьям, без чьего участия было бы вообще невозможно совершить самые первые шаги в освоении богатейшего творческого наследия Александра Александровича Зиновьева.

Литература

Гусейнов 2009 — ГусейновА.А. А.А. Зиновьев: «Я есть суверенное государство» / Великие пророки и мыслители. М., 2009.

Зиновьев 1990 — Зиновьев А.А. Исповедь отщепенца. Париж, 1990.

Зиновьев 2002 — Зиновьев А.А. Комплексная логика / Феномен 80 Зиновьева. М., 2002.

Кантор 1990 — Кантор К.М. Послесловие / Зиновьев А.А. Зияющие высоты. М., 1990.

Лекторский 2010 — Лекторский В.А. Предисловие к 5-томному изданию «Из наследия А.А.Зиновьева». М., 2010.

Солодухин 2002 — Солодухин Ю.Н. Реформатор логики / Феномен 80 Зиновьева. М., 2002.

Стёпин 2007 — Стёпин В.С. А.А. Зиновьев как учёный и философ / 1-я Международная конференция «Зиновьевские чтения». М., 2007.