Впервые слово «глобализация» вошло в научный оборот в работах французских и американских авторов в 60-х годах XX в.[i]. Сегодня этот термин знает каждый. Данное явление определяется как «процесс (или совокупность процессов), который воплощает в себе трансформацию пространственной организации социальных отношений и взаимодействий - измеряемую с помощью таких показателей, как их протяженность, интенсивность, скорость и воздействие, - порождающую межконтинентальные или межрегиональные потоки и структуры активности, взаимодействий и проявления власти»[ii]. Как всякий охватывающий все мировое пространство процесс, глобализация имеет множество аспектов: экономический, политический, экологический и т.д. В этой статье мы обращаемся лишь к одному из них, а именно - культурному аспекту, который также имеет несколько составляющих. Анализируя культурное разнообразие в современном мире в связи с процессами глобальной трансформации отдельных стран Востока и Запада, известный социолог П. Бергер выделил 4 «носителя» культурной глобализации: 1) международная деловая элита, названная им вслед за С. Хантингтоном «давосской культурой» по экономическому форуму европейских лидеров, периодически проходящему в Давосе (Швейцария); 2) международная интеллектуальная элита, обозначенная Бергером как «клубная культура интеллектуалов»; 3) мак-мир (McWorld) - термин Б. Барбера, обозначающий массовую культуру, и 4) любое широкомасштабное народное (и вообще религиозное) движение[iii].

В центре нашего рассмотрения будет Индия, которая является наглядным примером того, как в ином по отношению к Западу культурном регионе активно формируется и постепенно распространяется то, что принято называть «глобализацией». Индия в этой связи вызывает особый интерес, поскольку для нее, пожалуй, в наибольшей (среди не-западных культур) степени характерно то, что известный индолог Пол Хакер (а вслед за ним и Вильгельм Хальбфасс [4]) назвал «инклузивизмом», т.е. способностью включать в себя путем ассимиляции иные культурные модели, в первую очередь философско-религиозные идеи и представления, типы хозяйствования и социально-политической организации. Вся история Индии как древнего, так и новейшего времени, демонстрирует наглядный пример расширения единого в своем изначальном разнообразии культурного поля индийской цивилизации за счет других традиций: автохтонных племенных верований, ислама и христианства, и их последующего взаимного обогащения. Хрупкий баланс центробежных и центростремительных сил, влияющих на общее положение дел в современном индийском обществе, до сих пор удается поддерживать только благодаря наличию в культуре механизмов терпимости, взаимодополнения и взаимоприспособления, и до тех пор пока подобные механизмы внутренней саморегуляции существуют и работают, Индия будет успешно развиваться и интегрироваться в мировую социально-политическую систему, в которой она играет в настоящее время весомую роль. Помимо вышеуказанных факторов, пристальное внимание к Индии вызвано также и тем, что, во-первых, в своей политической (с обретением независимости в 1947 г. Индия была провозглашена светской демократической республикой с парламентской формой правления) и экономической (рыночной) модели развития она, в отличие от Китая и стран мусульманского ареала, ориентирована на западные схемы и пути, которым вполне успешно следует; во-вторых, при всей своей прозападной направленности Индия сохраняет (во всяком случае, пока) свою культурную специфику (наличие большого количества разговорных языков помимо государственных хинди и английского, множество локальных субкультур и религиозных общностей, каст, этнических групп, представители которых зачастую выступают против прозападных проектов и сил, в защиту национальной или даже локальной самоидентичности); и, в-третьих, по предсказаниям социологов и политологов, в ближайшие десятилетия Индия выйдет в число наиболее активных и сильных игроков мировой политики благодаря своему интенсивному экономическому развитию и непрекращающемуся демографическому росту.

1. Немного об истории вопроса

В древности интеллектуально-жреческая элита Индии - брахманы - сформировала и письменно зафиксировала в различных источниках (Веды, пураны, дхарма-шастры, эпос и т.д.) представление о том, что индийский субконтинент (Джамбудвипа - букв.: «остров [яблоневого дерева] джамбу»), является центром мироздания, наиболее цивилизованной частью которого является Арьяварта, Бхаратаварша (долина реки Ганги), где проживают цивилизованные люди, включенные в строго иерархизированную варново-кастовую систему, первые три варны которой и представляли собой ариев («благородных»), т.е. людей par excellance. Эти люди имели свою дхарму[5], неукоснительное следование которой обеспечивало им прочное и четкое положение в структуре всего мироздания. Собственно наличие этой дхармы и следование ей и делало, по мысли древних, человека человеком. Вне дхармы нет человека. Остальные обитатели Вселенной располагались в зависимости от близости к центру мироздания и степени приобщенности к высокой брахманско-индуистской культуре со всей ее совокупностью обрядов и ритуалов, знания священных текстов, участия в жертвоприношениях, брачно-семейных связей, пищевых запретов и предпочтений. За чистыми представителями высших варн шли шудры, или даса («слуги, рабы»), представлявшие собой на разных стадиях развития древнего и средневекового общества низшие слои населения, которые рекрутировались из местных автохтонных племен и постепенно входили путем естественной ассимиляции в сферу влияния сначала брахманизма, а потом и нарождающихся школ, сект и направлений, которые впоследствии получат аморфное название «индуизм». За пределами цивилизации (в брахманском ее понимании) с центром в форме брахманских институтов и периферией в виде «санскритизирующихся»[6] маргинальных диких племен и общин (недо-люди, не-совсем-люди), по представлениям носителей традиции, жили те, кого обозначали словом «млеччха» - варвары, в некотором смысле не-люди. С распространением ислама в Индии и включением в конце XII в. - начале XIII в. Северной Индии в мусульманскую умму ситуация не изменилась[7]. Об этом свидетельствует Абу Рейхан ал-Бируни в своем знаменитом сочинении «Книга об Индии»: «Индийцы убеждены, что земля - это их земля, люди - это представители только их народа, цари - только их правители, религия - только их вера, наука - только та, что у них имеется. Они кичливы, тщеславны и самодовольны, но невежественны. Все это в такой степени, что если им сообщают о какой-нибудь науке или ученом в Хорасане и Фарсе, то сообщившего эту весть они считают за невежду и не верят ему по причине вышеуказанной слабости» [8]. К этому периоду, очевидно, окончательно оформился запрет на морские путешествия для представителей брахманских каст. Любое подобное путешествие влекло за собой потерю ритуальной чистоты и, как следствие, кастового статуса[9]. Лишение касты приводило к социальной смерти человека, ибо отныне он не опускался ниже по общественной лестнице, а вообще оказывался вне человеческого общества, т.е. «не-человеком» (аварнья). Но несмотря на запрет для представителей чистых каст путешествовать морским путем и отмеченный Бируни культурный «снобизм», нельзя однозначно утверждать, что индийцы (по крайне мере, эпохи средних веков) начисто отрицали всякие контакты с внешним миром. Сам арабский историк приводит слова известного астролога Варахамихиры (VI в.), утверждавшего, что «греки, хотя и нечистые, должны быть почитаемы, так как они стали искусны в науках и превзошли в них других»[10]. А философ-мимансак Кумарила Бхатта (VII в.) полагал, что «у «варваров» нельзя заимствовать никаких духовных и социальных устоев, ибо они противоречат дхарме, но можно приобретать «мирские познания», поскольку многие искусства и ремесла, подобно шелкоткачеству, исходят от них[11]. В эпоху позднего средневековья и нового времени образованные индийцы стали проявлять более активный интерес к жизни обитателей западных стран, хотя на первых порах в представлениях индийцев преобладали «европейцы без Европы»: индийская мысль анализировала впечатления от «этих, в шляпах» на индийской территории[12]. Одна часть индийской интеллектуальной элиты интересовалась научными достижениями и религиозными воззрениями европейцев. Примером такого интереса является «Письмо мудрецам Запада», которое по приказу императора Акбара написал Абу-л Фазл. В послании могольский падишах просит европейских ученых прислать в Индию свои книги, отмечая при этом исключительную полезность обмена идеями между мыслителями разных стран для «строительства зданий согласия и державы просвещения»[13]. Другую часть тогдашних интеллектуалов интересовали политическое устройство стран Запада и тонкости взаимоотношений европейских государств: побывавший при дворе Аурангзеба на Декане посол английской Ост-Индской компании сэр Уильям Норрис, отвечая на вопросы императора, долго и в деталях освещал современное политическое положение и расстановку сил в Европе. Однако контакты индийцев с внешним миром вызывали не только познавательный интерес. С началом колонизации Индийского субконтинента европейскими державами появилось и ощущение угрозы и резкого неприятия. Особенно сильное противодействие в различных слоях общества вызвала деятельность инквизиции в португальских владениях на западном побережье Индии. В ответ индийские авторы стали создавать произведения, в которых жестко критиковали европейцев, насильно насаждающих свою веру. В конце XVI в. Шейх Зайн уд-дин Малабари, мусульманин из Кералы, описал в своей книге невероятную жестокость португальцев. А спустя столетие появилась написанная на санскрите «Повесть о созерцании достоинств мира», где в форме диалога обсуждается поведение европейцев в Мадрасе. Один из участников диалога относится к представителям Запада вполне положительно, говоря, что европейцы обладают многими диковинами, никогда не отнимают насильно чужое добро и наказывают преступников согласно закону. А вот второй собеседник описывает белых людей как демонов-ракшасов, которые жестоки, грубы, не почитают брахманов и не соблюдают чистоту[14]. Вместе с тем в эту эпоху среди наиболее образованной части индийского общества стали распространяться и противоположные идеи: на фоне общего кризиса старых устоев и социальной нестабильности европейцы воспринимались как носители более передовых взглядов, научно-технического прогресса, цивилизации в широком смысле этого слова. Часть индийской интеллектуальной элиты, значительно идеализируя Запад и его достижения (в первую очередь, научно-технические и военную силу), начала ориентироваться на европейское: на систему образования, культуру, образ жизни и внешний вид. Эта тенденция усилилась к XIX в. в Бенгалии. Ярким примером тому служит история семьи Тагоров. Атмосфера идейных споров о будущем Индии, месте и значении национальной культуры, традиционных ценностях в свете распространяющей свое влияние на индийское общество западной цивилизации красочно воспроизведена в романах Рабиндраната Тагора. Подобные противоречивые установки определяли культурный климат индийского общества и его отношение к Западу (под которым до обретения независимости в первую очередь понималась Британия) вплоть до второй половины XX в. С появлением на исторической арене такой ключевой для индийской истории XX в. фигуры, как Махатма Ганди, спектр национально-политических идей и лозунгов обогатился программой «свадеши»[15], который «отец» индийской нации выдвинул в противовес местной прозападнической/пробританской интеллигенции. По мысли Ганди, Индия с ее многомиллионным населением, богатыми природными и человеческими ресурсами вполне могла бы обеспечивать саму себя, не обращаясь к ввозимым в страну европейским товарам. Основу национальной экономики должна составить кустарная промышленность, в первую очередь, ткацкая. Символом гандистской политики стала ручная прялка, а сторонники Ганди облачились в кхаддар, домотканую грубую материю. Кроме призыва к экономической независимости от Запада, движение «свадеши» основывалось на необходимости постоянного труда как фундамента морально оправданной жизни. И хотя отношение самого Ганди к машинному производству на протяжении его политической карьеры менялось, тем не менее, выдвинутая им, но не получившая массовой поддержки среди тогдашних политиков и широких слоев населения идея «свадеши» в том или ином виде просуществовала вплоть до настоящего времени. Так, например, в 1991 г. была учреждена организация под названием «Свадеши джагаран манч» («Платформа национального пробуждения»), отстаивающая идею самообеспеченности Индии. Основной ее целью является либерализация экономики наряду с протестом против присутствия на территории Индии западных монополий типа Coca-cola или Kentucky Fried Chicken. По своей идеологии эта организация близка к националистическим партиям типа «Бхаратия джаната парти»[16].

2. «Давосская культура» в Индии

Как верно отметил обозреватель «Нью-Йорк Таймс» Т. Фридман в своей нашумевшей книге «Плоский мир», посвященной процессам глобализации, «еще двадцать лет назад... Индия была для мира страной заклинателей змей, повальной нищеты и матери Терезы. Сейчас ее образ приобрел новые черты. Современная Индия - это еще и страна мозгов и компьютерных кудесников»[17]. Однако глобализация в Индии и включение деловой индийской элиты в общемировой процесс происходит крайне неравномерно. Те штаты, которые проводят политику экономического благоприятствования зарубежным инвестициям, оказываются в наиболее выигрышном положении в отличие от штатов, где правительство не поощряет приток иностранного капитала и где уровень жизни населения в среднем значительно ниже, чем в целом по стране. «Штатом с лучшим инвестиционным климатом был признан штат Махараштра, худшим по мнению предпринимателей, - в штатах Западная Бенгалия и Уттар-Прадеш. В трех штатах с относительно низким доходом инвестиционный климат считается неплохим: это Андхра-Прадеш, Тамилнад и Карнатака»[18]. Причем если правительство штата пытается использовать модель «альтернативного развития», упор в которой делается не на мероприятия, способствующих экономическому росту, а на поддержку здравоохранения и образования, регион оказывается в глубоком кризисе, как это произошло с южно-индийским штатом Керала[19]. Правительство этого штата пошло путем внедрения программы «альтернативного развития», оставляя без внимания показатели эффективности в сфере экономики. Понятно, что «рост экономики не является достаточным условием для всестороннего развития всех и каждого, но без него такое развитие вообще невозможно»[20]. Центром же глобализационных процессов и впечатляющим примером успешной интеграции в мировые экономические структуры стала столица Карнатаки Бангалор, получившая прозвище «индийская кремниевая долина»[21]. Экономический прорыв в Бангалоре стал возможен благодаря тому, что в 1991 г. тогдашний министр финансов страны Манмохан Сингх постепенно начал открывать индийскую экономику для иностранных инвестиций и вводить в телекоммуникационную отрасль элементы конкуренции с целью добиться снижения цен на связь. В конце 1990-х Индия получила прямой канал связи с США, и когда в связи с «проблемой 2000» понадобились тысячи программистов для перенастройки компьютерных систем, Индия смогла предоставить миру достаточное количество квалифицированных специалистов для решения этой скучной, но невероятно масштабной задачи. Индия вышла на совершенно новый уровень аутсорсинга[22], что позволило большому числу индийцев влиться в единый глобальный рынок товаров и услуг. Так, например, в 2003 г. около 25 тыс. американских налоговых деклараций были обработаны в Индии, в 2004 г. их число составило 100 тыс., а в 2005 г. - увеличилось до 400 тыс.[23]. Среди самых известных и успешных компаний, специализирующихся на выпуске программного оборудования, Infosys Technologies, имеющая штаб-квартиру в Бангалоре, занимает особое место. В 1999 г. она стала первой индийской фирмой, которая участвовала на торгах на Уолл-стрит, и с тех пор она преуспевает. Основатель и главный менеджер компании Нараян Мурти сегодня для молодых индийских программистов является почти такой же культовой фигурой и образцом для подражания, какими для их американских коллег в начале 90-х были Стив Джобс и Билл Гейтс.

В индийских штатах с благоприятным инвестиционным климатом с начала 80-х годов значительно возросла численность групп с высоким доходом. Богатство этих групп основано не на земельной собственности или чиновничьей должности, как то было характерно для Индии раньше (и в большинстве штатов, не включенных или слабо включенных в процесс глобализации сегодня), а на оказании профессиональных услуг. Именно эта социальная страта (помимо незначительной прослойки богатых и просто состоятельных людей) и составляет основу среднего класса в Индии, связывающего свои надежды с глобализационными процессами. С точки зрения современных индийских аналитиков, нынешнее экономическое положение страны и ее способность двигаться дальше по пути реформ по большей части зависит от политического курса руководства. Сложившаяся после смены правительства в 1996 г. хрупкая коалиция из тринадцати партий не отменила ни одну из проведенных к тому времени реформ, но дальнейшие реформы были заморожены. Либерализация экономики страны «жизненно необходима для обретения экономической мощи, без которой страна не будет защищена от беспорядка в ее пределах или за ее пределами»[24]. Новые деловые круги, такие как группа Амбани, носители и выразители той самой «давосской культуры», всячески лоббируют быстрый процесс либерализации, поскольку, в отличие от своих старших собратьев (группы Тата и Бирла), справедливо полагают, что способны конкурировать на глобальных рынках. Альтернативная (в первую очередь экономическая) модель глобализации в ее индийском исполнении заключается лишь в большей степени контроля государства над рядом секторов промышленности и над природными ресурсами - в сочетании с активно набирающей темпы либерализацией экономики современной Индии.

3. Властители дум: индийские интеллектуалы

Характеризуя элитный сектор распространяющейся глобальной культуры, П. Бергер ввел понятие «клубная культура интеллектуалов» (faculty club culture), признанное им самим не совсем удачным. Под ним он понимает совокупность идей и правил поведения, выработанных западными, главным образом, американскими интеллектуалами, таких как: учение о правах человека, феминизм, защита окружающей среды, мультикультурализм, а также политика и образ жизни, в которых воплощаются эти идеологические построения[25]. Индийская интеллектуально активная элита не столь многочисленна, как в странах Запада, но весьма деятельна. Условно ее можно подразделить на три группы. В первую входят индийские интеллектуалы, которые в силу своих профессиональных интересов близки (по взглядам или образу жизни) к деловым кругам: лауреат Нобелевской премии экономист Амартия Сен, видный экономист, профессор Колумбийского университета Джагдиш Бхагавати, профессор Йельского университета Тирукодивакал Нилаканта Шринивасан, главный редактор «Ньюсуик» политолог Фарид Закария и им подобные. Еще одной отличительной особенностью этой группы является то обстоятельство, что все ее представители, будучи индийцами по происхождению, в настоящее время проживают за пределами родины. Каждый из них, работая в рамках своей профессии, в публичных выступлениях, лекциях и книгах уделяет значительное внимание анализу нынешней ситуации и перспективам родной страны. Так, Амартия Сен внес вклад в изучение проблемы голода и показал прямую связь между голодом и формой правления. На примере Индии А. Сен доказал, что причиной голода является не дефицит продовольствия, а диктатура. Катастрофические последствия нехватка продуктов имела только во времена британского владычества в Индии, но не до и не после. По его мнению, демократическим государствам удается избежать голода потому, что предотвратить его не так уж трудно - если у властей есть такое желание. Правящим кругам достаточно не ставить препон в распределении продовольствия и создавать рабочие места для тех, у кого в кризисные периоды не хватает денег на еду[26]. Дж. Бхагавати и Т.Н. Шринивас в 1993 г. по заказу министра финансов правительства Индии представили доклад о перспективах экономического развития страны с предложением полного уничтожения государственного регулирования и предоставления субсидий, что вызвало неоднозначную реакцию со стороны министров и средств массовой информации. Кроме того, Дж. Бхагавати написал книгу «В защиту глобализации»[27], которая стала первой[28] масштабной попыткой комплексной критики позиции антиглобалистов. Политолог Ф. Закария, чья книга «Будущее свободы: нелиберальная демократия в США и за их пределами»[29] стала заметным событием в мировой политологии и до сих пор активно обсуждается зарубежными экспертами, полагает, что сегодня мы наблюдаем смешение процессов демократизации и либерализации, отождествление свободных выборов и справедливого политического устройства. Демократия характеризует лишь определенную форму правления, а не сущностные черты социальной организации. Демократическая система правления сама по себе не есть абсолютное благо, ибо может быть нелиберальной, вести к тирании большинства или служить укреплению власти коррумпированного сообщества. В качестве одного из примеров Ф. Закария приводит Индию. После обретения независимости во главе правительства страны встал Джавахарлал Неру, под руководством которого были заложен фундамент самого крупного в мире демократического государства, где численность голосующих избирателей в 3,5 раза больше, чем в США. Однако под маской демократического благополучия скрываются повсеместная коррупция, криминализация властных структур и неуважение к верховенству права, а также эскалация религиозной нетерпимости[30]. Вторую группу индийской интеллектуальной элиты составляют руководители и участники различных неправительственных общественных организаций (НПО)[31], борцы за права меньшинств, феминистки и экофеминистки: Аруна Рой и ее дочь - Арундхати Рой, знаменитая писательница из Кералы, ныне живущая в Англии, Медха Паткар, Вандана Шива и т.д. Их объединяет беспокойство в отношении деятельности транснациональных корпораций на территории Индии, ущемления прав этноменьшинств, многовекового угнетения женщин и усиления роли религиозного фундаментализма. Как верно подметил Дж. Бхагавати, «если долгое время публичная деятельность в Индии была уделом мужчин, то теперь она во многом легла на плечи женщин»[32]. Все большая вовлеченность женщин в общественно-политическую жизнь страны стала возможной благодаря двум факторам: развитию современных технологий в сфере коммуникаций (Интернет, сотовая связь и т.п.) и беспрецедентному росту женского образования. Свобода для женщин публично выражать свои взгляды и выступать с критикой в отношении официальной позиции правительства или религиозных лидеров позволила выйти на общественную арену многим нынешним активисткам. Социальная активистка Медха Паткар, глава всколыхнувшего весь мир движения «Спасите Нармаду» (Narmada Bachao Andolan), объявила голодовку в связи с планом перекрытия реки Нармада в Гуджарате, который финансировался Всемирным Банком и предусматривал возведение на реке 30 больших и более 3 тыс. мелких дамб. Она вместе с активистами движения выступила против этого проекта из-за ущерба деревням, попадающим в зону затопления. Публичные протесты привели к тому, что проблема привлекла внимание всей страны. После шести лет слушаний и отсрочек в октябре 2000 г. Верховный суд Индии счел окончательный вариант плана переселения удовлетворительным, и план вступил в действие. Физик по образованию, а ныне лидер индийских экофеминистов Вандана Шива, рассматривая современные технологии как разрушение мужчинами традиционно существовавшей пары «женщина-природа», выступает в защиту экономической модели «умеренного потребления». Она полагает, что сегодня основная угроза природе и людям исходит от централизованной монопольной власти и контроля. Пока многообразие не станет логикой производства, до тех пор у человечества не будет шансов на стабильность, справедливость и мир. По мнению В. Шивы, «в наше время культивирование многообразия - не роскошь, а императив выживания». Активную деятельность по защите окружающей среды ведут Аруна и Арундхати Рой. Аруна Рой, родившаяся на юге Индии, в штате Тамилнаду, завоевала симпатии индийцев своими выступлениями в защиту сельских бедняков Раджастхана (северо-запад Индии) и за борьбу за улучшение условий жизни бедных слоев населения была неоднократно отмечена разными общественными наградами. Ее дочь Арундхати Рой, после получения в 1997 г. премии «Букер» за лучший роман года, также включилась в общественно-политическую жизнь Индии. Она является сторонницей антиглобалистского (по ее словам альтер-глобалистского) движения, выступая с жесткой критикой нео-империализма США. Во время кампании по свертыванию плана строительства дамбы на р. Нармада Арундхати Рой присоединилась к гуджаратской активистке Медхе Паткар. Свою букеровскую премию она перечислила в фонд движения Narmada Bachao Andolan. Позиция Рой в данном вопросе и ее солидарность с движением была названа «анти-гуджаратской» в печати консервативно настроенных кругов. Кроме того, Арундхати Рой неоднократно подвергала резкой критике «ядерную политику» Индии, внешнюю политику США и Израиля. Крайне правое крыло культурного и политического спектра сил, влияющих на умонастроения и предпочтения современных индийцев, составляют разного рода общества и партии, которые отстаивают наиболее консервативные взгляды. По вопросу о том, какую позицию следует занимать относительно захватывающих общество глобализационных процессов, представители этого крыла стоят на жестких националистических и изоляционистских позициях. Глобализация им видится как агрессивная экспансия образа жизни, ценностей и ориентиров, изначально чуждых индийской (трактуемой, как правило, в качестве индуистской) цивилизации. Сторонники сохранения самоидентичности (причем исключительно локальной: «Махараштра - для маратхов», «Тамилнаду - для тамилов» и т.д.) на почве национализма, солидаризируясь с антиглобалистами в данном вопросе, для обоснования своих лозунгов прибегают к традиционным ценностям и авторитету священных книг («Рамаяна», «Законы Ману» и дхарма-шастры), ссылаясь на исторические реалии и фигуры. Наиболее характерным примером подобных сил являются идеологи Шив сены («Армия Шиваджи[33]»), крайне шовинистической, индуистской военизированной организации, руководители которой время от времени вступают в политический альянс с лидерами партии «Бхаратия джаната парти». Шив сена была основана в 1966 г. художником-карикатуристом и издателем малотиражного еженедельника на маратхи Балом Тхакре. Ее символом стало изображение угрожающе оскалившегося тигра, знаменем - шафранового цвета флаг, используемый индуистскими религиозно-общинными организациями. Основная цель Шив сены и ее сторонников - очищение своего региона от «чужеродных» элементов, будь то южные индийцы, мусульмане или же сторонники глобализации. Главными инструментами воздействия на общественное сознание идеологи Шив сены считают активную пропаганду соответствующих лозунгов (хиндутва) и насильственные действия вплоть до погромов против неугодных им лидеров, представителей интеллигенции и любых «чужаков». В настоящее время Шив сена имеет отделения почти во всех штатах Индии и вербует своих сторонников среди молодежи. Глобализацию и связанные с ней процессы представители Шив сены рассматривают как целенаправленное разрушение местной культуры, нравственное развращение изначально чистой души индийского народа, эксплуатацию национальных ресурсов, внедрение в сознание индийцев культурно чуждых и противоречащих священным текстам моделей поведения и привычек с целью последующего подчинения. Сходной по своей жесткой узконационалистической риторике позиции придерживаются и другие организации - Рам сена, Рам раджья паришад, Ананда марг, отчасти Форвард блок и Республиканская партия. Идеологические приоритеты и устремления Шив сены и близких ей по духу обществ отражают интересы низшей прослойки среднего класса, наиболее многочисленной и тесно связанной с деревней[34]. Зажиточная же, устремленная вверх его часть обращена на Запад. Улучшение условий жизни, увеличение среднего класса, как такового, приведет к вытеснению шовинистически настроенных сил на периферию общенациональной политики и укреплению тех слоев общества, которые ориентированы на все более активное участие Индии в глобальных процессах.

4. Макдональдизация в Индии: salsa-paneer и vegburger плюс «чай-масала»

Говоря о развитии глобальных процессов в сфере культуры Д. Хелд, Д. Гольдблатт, Э. Макгрю и Дж. Перратон справедливо отмечают, что «современная культурная глобализация ассоциируется с несколькими достижениями, такими как: новые глобальные инфраструктуры беспрецедентного масштаба, обеспечивающие большие возможности проникновения элементов культуры через границы и снижения себестоимости их использования; рост интенсивности, объема и скорости культурного обмена и коммуникаций всех видов; распространение западной массовой культуры и увеличение коммуникаций в культурном бизнесе как основное содержание глобального культурного взаимодействия; преобладание многонациональной индустрии культуры в создании и владении инфраструктурами и организациями для производства и распределения культурных товаров; сдвиг в географии глобального культурного взаимодействия, отступающей в некотором серьезном отношении от географии глобального порядка, существовавшего до Второй мировой войны»[35]. Общепринятыми символами культурной гомогенизации (или как уже принято говорить - макдональдизации) мира стали McDonald's, Coca-cola, Мадонна и MTV. Они являются наглядным свидетельством создания единого культурного пространства мира, в котором синхронно сосуществуют вместе афро-американский тинейджер из Гарлема, рабочий из Бронкса, московский школьник и кинозвезда из Болливуда. Однако, несмотря на объявленный в кругах антиглобалистов, по выражению Бенджамина Барбера, «джихад против макдональдизации»[36] сегодня стало ясно, что процесс культурной глобализации имеет два вектора: с одной стороны, идет экспансия западной (в первую очередь и главным образом американской) культуры в другие регионы, а с другой стороны, «имеет место феномен «обратной глобализации», в рамках которого люди перемещаются из отсталых регионов мира - стран Ближнего Востока, Африки и Юго-Восточной Азии - в глобализированные города, такие как Лондон и Париж, Франкфурт и Рим, Мадрид и Амстердам»[37]. При этом иммигранты неизбежно приносят с собой в новую среду обитания собственный культурный багаж: язык, религию, обычаи, национальную кухню и т.д. Возникновение и распространение такой транскультурной среды привело к появлению термина, ныне широко принятого в литературе, - «глокализация», введенного в 1992 г. в научный оборот с подачи Роланда Робертсона путем совмещения слов «глобализация» и «локализация»[38]. Глокализация в Индии происходит таким образом, что по мере расширения контактов с внешним миром и западной культурой акцент все более смещается на «локальную» составляющую, чем на «глобальную». Западноевропейские культурные символы на территории Индии не просто ассимилируются, но претерпевают значительную трансформацию таким образом, чтобы войти в контекст местных культур, стать значимыми и узнаваемыми индийской многонациональной, этнически разнообразной аудиторией. Так, например, музыкальный канал MTV, ставший уже «притчей во языцех» во всех статьях и книгах по глобалистике, на территории Индии показывает клипы и транслирует музыку не американской шоу-индустрии, а своей, местной - клипы из современных индийских фильмов. Современная американская музыка в стиле хип-хоп, рэп, панк и т.д. не очень популярна в среде индийской молодежи, которая предпочитает свою местную поп-музыку известных композиторов (таких, например, как выходец из Гуджарата Химеш Решшаммия) и саунд-треки из кинофильмов. Подавляющее большинство индийских музыкальных каналов на телевидении и радио транслирует исключительно творчество своих исполнителей. Исполнители поп-музыки, (такие как Мадонна) или хип-хопа (50 sent, Busta-Rumes) и рэпа (Eminem) известны индийской молодежи, но не являются культовыми фигурами подобно Шахрукх Кхану, Ашварье Рай, Джону Абрахаму или Абхишеку Баччану, чьи лица и образы активно используются в рекламе как транснациональных компаний (Coca-cola и Pepsi), так и индийских фирм, производящих ткани, пищевые добавки, и т.п. Индийская аудитория не воспринимает персонажей голливудских фильмов как свою референтную группу, ей ближе свои киногерои, чья популярность просто поражает воображение, а поклонение индийским кинозвездам граничит с обожествлением (наиболее яркий пример - Амитабх Баччан). Положительно воспринимаются индийской аудиторией и образцы культурных сплавов, в которых сочетаются западные влияния со знакомыми типами собственно индийской культуры: музыка в стиле bhangra-pop, ведущая свое происхождение от народной музыки сельских районов Пенджаба и Западной Индии, привилась в среде индийской молодежи благодаря посредничеству еще более молодого поколения индийской диаспоры в Бирмингеме и Лондоне, а на индийском телевидении у ведущих прижилась американская манера подшучивать по-английски с оксбриджским произношением вперемежку с диалогами в духе болливудского кино. Компания сети закусочных McDonald's, мировой лидер в сфере быстрого питания, появившись в Индии, столкнулись с целым рядом проблем, несмотря на заранее разработанную стратегию проникновения на рынок, успешно опробованную в других странах. Идея гамбургера, «визитной карточки» этой компании, не приживается в Индии даже среди наиболее европеизированной части населения. Наличие говядины в булочке неприемлемо для большинства индийцев. За четыре года деятельности компании продали всего 7 млн. гамбургеров, тогда как 7 млн. доса в Индии продается каждый день[39]. Когда несколько лет назад в средствах массовой информации появились сообщения о том, что McDonald's использует для жарки говяжий жир, по всей Индии прошла серия широкомасштабных протестов с призывом бойкотирования этой сети закусочных. Компания была вынуждена провести проверку каждого ресторана и потратить много средств и времени на создание двойной кухни, чтобы предотвратить смешение вегетарианских и мясных продуктов. Индийского потребителя не привлек и стандартный набор из гамбургера, картофеля фри и стакана кока-колы, который привлекает многих в других частях света. Помимо этого, McDonald's попытался приспособить свое меню к местным условиям: были изменены надписи на биг-маках (отныне они называются махараджа-мак), появились два местных блюда - вегетарианский бургер (vegburger), панир-сальса (жареный домашний сыр с овощами и специями, завернутый в тонкую бездрожжевую лепешку) и панир-тикка (что-то вроде небольшой прямоугольной ватрушки с домашним сыром и овощами со специями); черный чай и кофе подаются, по индийской традиции, только с молоком. За последние пять лет в сфере фаст-фуда в Индии появилась и компания Neerula's, которая специализируется только на индийской национальной кухне, предлагает значительное разнообразие местных блюд и закусок, предоставляет услуги заказа по телефону и поэтому значительно более популярна среди населения. Среди сети закусочных составляет значительную конкуренцию более дорогой, но и более разнообразный по меню Haldiram's, предлагающий помимо собственно основной продукции - сладостей - традиционную индийскую пищу разных регионов в режиме фаст-фуда. Привыкший к большому разнообразию пищи и продуктов питания индийский потребитель не стремится к стандартизации своих потребностей (главный козырь в стратегии таких компаний как McDonald's и Pizza Hut) в этой сфере, поэтому универсализация в области пищевой промышленности в Индии по стандартам Запада (даже с учетом местных особенностей) не получит широкого распространения на Индийском субконтиненте

5. Неогуру духовной индустрии: глобальные богочеловеки

Развитие рыночных отношений и либерализация экономики в Индии сказались не только в сфере производства и финансов, но и наложили отпечаток на область, которая ранее считалась прерогативой брахманских каст, мусульманских имамов и христианских миссионеров. В современную эпоху появилась и достигла невиданного ранее размаха «новая религиозность», под которой понимаются множащиеся культы неогуру, или «богочеловеков», работающих на массовую аудиторию и являющихся порождением рыночных отношений в социуме. По своему социальному происхождению это довольно пестрая публика: бывшие клерки, чиновники средней руки, преподаватели, отставные военные и полицейские, и даже недоучившиеся студенты. Предметом пристального внимания средств массовой информации стал из-за своих йогических свершений Пайлот Баба - в прошлом военный летчик. Скрывающий свое происхождение Балтии Баба (в миру Джагдиш Мишра) прославился «чудесами», совершаемыми при помощи кожаного ведра-балти. Не все неогуру считают себя «богочеловеками», некоторые объявляют себя богами. Начиная со скандально известного секс-гуру Ошо Раджниша и заканчивая различными местными целительницами, индийские «духовные бизнесмены» требуют обращения к себе «Бхагаван» (Бог), объявляя себя земными воплощениями-аватарами Вишну или Шивы. Некоторые из них решаются на публичную демонстрацию своих сверхъестественных способностей (хождение по воде, спасение потерявшей управление американской космической станции, левитация и т.п.), что приводит к полной дискредитации самих «богочеловеков», но не мешает появлению следующего поколения новоявленных «богов» и их адептов. Международную славу среди «богочеловеков» приобрел Шри Сатья Саи Баба, число приверженцев которого составляет около 20 млн. человек, 2 тыс. центров в 137 странах[40] (включая такие далекие от индийской цивилизации, как Чили, Кения, Сингапур и даже Россия). Главный центр этого религиозного движения располагается в Прашантхи-Нилаяме, в ашраме Бабы в Путтапартхи штата Андхра-Прадеш, куда стекаются тысячи паломников со всего света получить даршан - лицезреть живого бога. Основной интерес к этому персонажу вызван его способностью материализовывать такие предметы, как кольца, ожерелья, часы, и оживлять святые мощи. Противники Саи Бабы утверждают, что это фокусы, тогда как для последователей Бабы такие возможности - свидетельство его святости и божественной природы. Известный индийский иллюзионист с мировой славой П.Ч. Соркар под чужим именем посетил сеанс Саи Бабы и повторил его опыты с материализацией вещей, чем вызвал гнев «богочеловека», распорядившегося выгнать «конкурента» пинками с места действия. Разоблачения П.Ч. Соркара не возымели никакого действия на поклонников Саи Бабы[41]. Современные неогуру от традиционных индийских духовных наставников и учителей отличаются по ряду признаков: во-первых, «богочеловеки», в отличие от традиционных гуру, занимавшихся с учениками индивидуально, стремятся собрать в своих ашрамах как можно большее количество последователей, поклонников и клиентов, предпочитая личному общению массовую аудиторию с использованием определенных приемов психологического воздействия (таинственный антураж, специально подобранная музыка, массовые танцы); во-вторых, неогуру устремлены к показной роскоши, богатству, их деятельность пронизана коммерцией, посещение их ашрамов считается показателем престижа, широко практикуется гуру-дакшина - дарение части или всего состояния поклонника, тогда как традиционные наставники славятся своей аскезой; в-третьих, «богочеловеки» проповедуют учение не конкретной школы, направления или толка (как то делают традиционные наставники), объявляя это узколобым сектантством и мертвым догматизмом, а некую эклектичную доктрину, своего рода духовный «винегрет», собранный из идей и концепций, почерпнутых из разных религий и философий, постоянно подчеркивая свою надконфессиональность. Волна новой религиозности захватывает не только отдельных людей, но и храмы. Нередко масс-медиа сообщают об очередном «чуде», когда статуи Ганеши, Шивы и других божеств традиционного индуистского пантеона начинают «пить молоко», подносимое им жрецами, или же изображения богов начинают источать топленое масло, молоко и мед. Некоторые храмы Индии, первоначально имевшие местное значение, в эпоху глобализации постепенно вписываются в «общеиндуистский» контекст (объявляя локальное, племенное божество «еще одним» воплощением Вишну, Шивы, Дурги, Парвати и т.д.) и превращаются в настоящие финансовые корпорации с огромным штатом жрецов и прислуги, участвуют в общественно-политической деятельности. Наиболее впечатляющим примером такого «глобализированного» храма является храм бога Венкатешвары (воплощение Вишну) в Тирупатхи (Андхра-Прадеш), который посещает 100 тыс. чел. каждый день, обслуживают его 12 тыс. жрецов, а совокупный доход составляет около 18 миллиардов рупий ежегодно. В распоряжении администрации храма («Тирумала-Тирупати Девастханам») находится 14 гостиниц, 4334 коттеджа, 50 столовых, несколько больниц, транспортных компаний и туристических агентств и т.д. Радиостанция храма вещает на 17 языках, включая русский. В университете Венкатешвары - 40 факультетов, в местном женском университете - 12 факультетов. Кроме того, храмовая администрация оказывает финансовую поддержку индуистским храмам в США и Западной Европе[42]. Закономерным следствием субглобализации[43] в Индии является унификация изображений главных богов индуистского пантеона: Шивы, Вишну, Ганеши, Парвати, Ханумана, Дурги, Кришны, и героев эпоса - Ситы, Рамы. Школа, театр, коммерческий кинематограф, используют собственные средства для укрепления мифологической составляющей в сознании современного индийца и способствуют, наряду с так называемым «базарным искусством» (календари, плакатная продукция, радио, аудио- и видеокассетная индустрия) гомогенизации мифологических образов. По справедливому замечанию И.П. Глушковой, «эти представления, выраженные в визуальной или вербальной формах, закреплялись как стандарт и стягивали аудиторию вокруг общих символов, выступающих в роли социально значимых интеграторов»[44]. И эта, уже вполне стандартизированная, продукция распространяется в странах западной цивилизации, становясь, наряду с медитацией, йогой, тантрическими практиками и идеями, духовным оздоровлением и аюрведой своеобразным символом обратной глобализации, при которой не только в Индию проникают силы культурной глобализации, но и из Индии исходит все больше моделей культуры. Индийские товары (сари, чай, татуировки из хны, кольца для пальцев ног и ножные браслеты, шали и т.д.) можно встретить и купить во всем мире. Все эти явления в совокупности свидетельствуют о том, что у Индии имеется значительный потенциал для альтернативной глобализации, или «культурной эмиссии» (выражение Т. Шринивас), при которой Индия сама выступает в роли страны-транслятора/эмиттера своего культурного наследия вовне и оказывает мощное воздействие на другие (в первую очередь западную) культуры. Однако на сегодняшний день пока остается открытым вопрос, связанный с осознанием культурной самоидентичности в процессе глобализации: сохранит ли Индия свое культурное своеобразие при зарождающемся культурном космополитизме, и если да, то в какой степени (на региональном и межрегиональном уровнях). Кроме того, неясно и то, в какой степени вся Индия будет вовлечена в глобальные процессы, будет ли глобализация охватывать по-прежнему лишь некоторые штаты, оставляя другие за бортом. Очевидно, что в наиболее выигрышном положении оказался средний класс современной Индии, занятый в сфере услуг и программного обеспечения, тогда как крестьянство и низшие слои общества зачастую являются пострадавшей стороной, лишаясь традиционных источников существования, но не имея возможности включиться в жизнь глобализирующегося общества. Однако не менее очевидным является и то обстоятельство, что процессы глобализации, в том числе и культурной, охватившей Индию, остановить невозможно, остается лишь искать средства и пути, посредством которых позитивное влияние этих процессов будет увеличено, а вред сведен к минимуму.

Примечания

[1] Modelski G. Principles of World Politics. NY, 1972. Ссылка по: Хелл Д., Гольдблатт, Макгрю Э, Перратон Дж. Глобальные трансформации: Политика, экономика, культура. М., 2004. С. 1.

[2] Хелл Д., Гольдблатт, Макгрю Э., Перратон Дж. Глобальные трансформации: Политика, экономика, культура. С. 19.

[3] Бергер П.Л. Культурная динамика глобализации / Многоликая глобализация: культурное разнообразие в современном мире. Под ред. П. Бергера, С. Хантингтона. М., 2004. С. 10-16.

[4] Halbfass.W. India and Europe. An Essay in Philosophical Understanding. Delhi, 1990.

[5] Дхарма (букв.: «опора, поддержка», а также «закон, учение, порядок, нравственность» и т.п.) - в широком смысле: вся совокупность социальных, политических, моральных и религиозных обязанностей и прав человека в индийском обществе.

[6] Термин «санскритизация» был введен в научный оборот индийским социологом М.Н. Сринивасом, который обозначал им процессы повышения социального статуса касты, приобщение к более высокому уровню в рамках системы индуистской иерархии и принятие этических норм высших каст: вегетарианство (или как минимум - соблюдение запрета на употребление говядины), отказ от употребления алкоголя, копирование одежды и манер, а также зачастую смена локальных племенных и родовых божеств на богов пантеона «большой традиции» индуизма. Хотя данный термин не вполне точно отражает обозначаемое им явление (поскольку оно не связано с санскритом, как то можно было бы предположить исходя из названия), и сам автор признавал его «уродливым», тем не менее, он устоялся в научной литературе и широко используется в настоящее время.

[7] В данном случае речь идет о том, как представители «высокой брахманской» культуры определяли свою роль и место в ими же самими заданной системе координат. На деле ситуация была не столь однозначной. Во время мусульманских завоеваний значительные группы неприкасаемых, нечистых каст принимали ислам с целью повышения своего социального статуса. Многие высококастовые индусы были насильно обращены в ислам, хотя при этом некоторые из них сохраняли верность своим прежним индуистским нормам, привычкам и обычаям. Подробнее см.: Юрлова Е.С. Индия: от неприкасаемых к далитам. Очерки истории, идеологии и политики. М., 2003. С. 55-62.; Ее же. Новая вера для нового статуса (религиозные обращения низших каст) / Южная Азия: конфликты и компромиссы. М., 2004. С. 115-136.

[8] Бируни Абу Рейхан. Индия. Пер. А. Халидова и Завадовского. М, 1995. С. 67-68.

[9] Запрет на морские путешествия для брахманов зафиксирован в дхарма-шастрах (Самозванцев А.М. Книга мудреца Яджнавалкьи. М., 1994. С. 332), но на путешествия по суше этот запрет не распространялся: брахманы могли свободно перемещаться по Индии с целью паломничества к святым местам, посещения прославленных центров брахманской учености и т.д.

[10] Бируни Абу Рейхан. Индия. С. 68.

[11] Halbfass.W. India and Europe. An Essay in Philosophical Understanding. Delhi: Motilal Banarsidas, 1990. C. 184. Ссылка по: Ванина. Е.Ю. Средневековое мышление: Индийский вариант. М., 2007. С. 79.

[12] Subrahmanyam S. Taking Stock of the Franks: South Asian Views of Europeans and Europe / The Indian Economic and Social History Review. Vol. XLII, 1. 2005. C. 72. Ссылка по: Ванина. Е.Ю. Средневековое мышление: Индийский вариант. С. 84.

[13] Там же. С. 84.

[14] Там же. С. 85.

[15] «Свадеши» - букв. «своей собственной земли, местный, родной».

[16] «Индийская народная партия/общеиндийская партия». Создана в 1980 г. на базе Народной партии (Джаната парти) и Союза индийского народа (Бхаратия джан сангх). Выражает интересы националистически настроенных слоев общества.

[17] Фридман Т. Плоский мир: краткая история XXI века. М., 2006. С. 583.

[18] Глобализация, рост и бедность. Построение всеобщей мировой экономики. М., 2004. С. 117.

[19] Бхагавати Д. В защиту глобализации. М., 2005. С. 20.

[20] Норберг Ю. В защиту глобального капитализма. М., 2007. С. 71.

[21] Впервые Бангалор был так назван в одной из статей журнала «Тайм» (Time, 1994, 14 March. C. 32). Сейчас в городе размещено 55 % как международных, так и индийских фирм, производящих программное обеспечение. Феномен Бангалора стал предметом специального изучения, которому посвятили статьи такие издания как "London Financial Times", "Economist", "Newsweek" и "Times of India".

[22] Аутсорсинг - передоверие внутренних функций одной компании (например, проведение исследований, услуги колл-центра, обслуживание дебиторской задолженности и т.д.) другой компании с последующим встраиванием полученных результатов в полный операционный цикл компании-заказчика.

[23] Фридман Т. Плоский мир: краткая история XXI века. С. 19.

[24]Лал Д. Непреднамеренные последствия. Влияние обеспеченности факторами производства, культуры и политики на долгосрочные экономические результаты. М.: ИРИСЭН, 2007. С.157.

[25] Бергер П.Л. Культурная динамика глобализации / Многоликая глобализация: культурное разнообразие в современном мире. С. 12.

[26] Более подробно см.: Sen A. Poverty and Famines. Oxford: Clarendon Press, 1982; Сен А. Развитие как свобода. М., 2003.

[27] Бхагавати Д. В защиту глобализации. М., 2005.

[28] Приблизительно в это же время (книга Бхагавати появилась в 2004 г.) вышла в свет книга молодого шведского экономиста Юхана Норберга с похожим названием и схожими аргументами (2001 г.).

[29] Рус. издание см.: Закария Ф. Будущее свободы: нелиберальная демократия в США и за их пределами. М., 2004.

[30] Там же. С. 107-113.

[31] На сегодняшний день в Индии насчитывается более 1 млн. неправительственных общественных организаций.

[32] Бхагавати Д. В защиту глобализации. С. 54.

[33] Шиваджи (1630 - 1680) - национальный герой маратхов, полководец, государственный деятель, создавший мощное государство, объединившее не только земли маратхов, но и распространившееся за их пределы. Армия Шиваджи оказалась способной на протяжении нескольких лет успешно противостоять войскам Аурангзеба. Шиваджи остается культовой фигурой и объектом почитания в штате по настоящее время. Ему возводятся статуи, в его честь называются улицы, общественные здания, школы и т.д.

[34] Индия: страна и ее регионы. Отв. Ред. Е.Ю. Ванина. М., 2000. С. 286.

[35] Хелл Д., Гольдблатт, Макгрю Э., Перратон Дж. Глобальные трансформации: Политика, экономика, культура. С. 402-403.

[36] Barber B. Jihad versus McWorld: How Globalism and Tribalism Are Reshaping the World. New York: Tarmans Bokk, 1995.

[37] Бенхабиб С. Притязания культуры. Равенство и разнообразие в глобальную эпоху. М, 2005. С.XXXIII.

[38] См. подробнее: Robertson R. Globalization: Social Theory and Global Culture. London, 1992.

[39] Шринивас Т. «Свидание с судьбой». Индийский вариант культурной глобализации / Многоликая глобализация: культурное разнообразие в современном мире.

[40] Там же. С. 110.

[41] Клюев Б.И. Религия и конфликт в Индии. М.: ИВ РАН, 2002. С. 131.

[42] Кашин В.П. Слона для махараджи! М., 2004.С.170-171.

[43] Субглобализация - движение, имеющее скорее региональный, чем глобальный масштаб, но, тем не менее, способствующее сближению обществ, с которыми оно сталкивается вместе с зарождающейся глобальной культурой. См.: Бергер П. Л. Культурная динамика глобализации / Многоликая глобализация: культурное разнообразие в современном мире. С. 22.

[44] Глушкова И.П. Боги здесь и сейчас: индусская мифология как инструмент создания североиндийской идентичности / Южная Азия: конфликты и компромиссы. М., 2004. С. 173.