Статья посвящена анализу основных идей, теоретических предпосылок и методологических аспектов философии права в России. Автор обращается к философии права известного русского правоведа и одного из главных идеологов евразийства – Н.Н. Алексеева. Опираясь на концепцию этого мыслителя, в статье сравниваются различные типы естественно-правовой теории.

The article has been devoted to analize the basic ideas, the theoretical prerequisites and the methodological aspects of the philosophy of right in Russia. The auther bases on philosophy of right by Russian philosopher N. Alekseev. The article compares different types of the natural theory of right. 

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА:  философия права, государство, естественно-правовая теория.

KEYWORDS: the philosophy of right, state, the natural theory of right.

Возникновение профессиональной философии права в России связано, прежде всего с открытием юридического факультета в Московском университете (1755 г.). Что же касается процессов развития правоведения в России и Европе, то их можно считать синхронными.

В период второй половины ХVIII – первой трети ХIХ в. в России и Европе господствовали теории естественного права и общественного договора. Возникнув еще в глубокой древности (в Древней Греции и в Древнем Риме), идея естественного права оформилась в относительно целостную многогранную теорию в эпоху буржуазных революций. Благодаря выдающимся европейским мыслителям (Б. Спиноза, Г. Гроций, Т. Гоббс, Дж. Локк, Ж. Ж. Руссо, Ш. Л. Монтескье, И. Кант) была создана концепция, согласно которой под правом понимались вечные неизменные ценности (прежде всего моральные в виде прав и свобод человека), лежащие в основе законодательства, исходящего от государства. Утверждаемый дуализм права и закона, права и государства как нельзя лучше отвечал политическим интересам рвущейся к власти буржуазии. По мнению выше названных философов и юристов, феодальное право (сословное и неравное) и абсолютистское государство не отвечают природе человека, его естественной потребности быть свободным и равным другим лицам. Из этого следовал вывод: феодальное государство и право должны быть упразднены, поскольку не соответствуют природе человека. Дуализм права и закона имел в себе применительно к той эпохе революционное содержание.

В России во второй половине ХVIII в. трактовка идей естественного права носила значительно более сдержанный характер, что позволило им довольно безболезненно приспособиться к эпохе просвещенного абсолютизма. И либеральное дворянство (А.Р. Воронцов, Е.Р. Дашкова, Д.А. Голицын, П.И. и Н.И. Панины), и просветители (Я.П. Козельский, Н.Г. Курганов, Н.И. Новиков, А.Я. Поленов, И.А. Третьяков), утверждая ценность прав и свобод человека, выступали за очень умеренную демократизацию в рамках абсолютизма. Ярко выраженную революционность естественно-правовая теория приобрела лишь у А.Н. Радищева. В конце ХVIII – первой трети ХIХ в. теорию естественного права развивали такие русские юристы, как С.Е. Десницкий, В.Т. Золотницкий, А.П. Куницын, И.Е. Щад, Г.И. Солнцев, П.П. Лодий, В.С. Филимонов [Жуков 2001, 16-17].

В 1830-40-х гг. и в Европе, и в России начинает формироваться юридический позитивизм, основателем которого считается выдающийся английский юрист Дж. Остин. В России указанное направление развивали Е.Е. Васьковский, Д.Д. Гримм, М.Н. Капустин, Н.К. Реннекампф, Н.И. Палиенко, С.В. Пахман, Г.Ф. Шершеневич и многие другие. Придя к власти, буржуазия отказалась от революционных лозунгов естественно-правовой школы, выдвинув новый политический тезис: «порядок и прогресс» (О. Конт). Буржуазия была заинтересована в создании и укреплении нового государственного механизма (правового государства), в установлении правопорядка, основанного на идее равенства и защиты формальных прав и свобод. Рост бюрократического аппарата, развитие товарооборота привело к появлению новых отраслей права и быстрому накоплению массива законодательства, что потребовало от юридической науки заняться его формально-логическим анализом, классификацией и систематизацией.

Необходимость хозяйственного развития и государственного строительства в России также обусловили широкое использование юристами формально-логического метода.

В отличие от естественно-правовой теории, основанной на дуализме права и закона, юридический позитивизм отличался строго монистическим взглядом на право. Представители юридического позитивизма отождествляли право с нормативным актом, для них приказ, веление государства и было правом. Сторонники юридического позитивизма отрицали идеальные, метафизические основы права, его эйдетическое и аксиологическое значение, существование неотчуждаемых субъективных прав человека (т.е. основные положения естественно-правовой школы). Право их интересовало в догматическом, строго юридическом значении, как непротиворечивая, стабильно функционирующая нормативная система. Следует отметить, что такое нормативистское понимание права является своего рода стихийным рефлексом не только любого практикующего юриста, но и любого человека, не обладающего профессиональными юридическими знаниями. Ведь для каждого из нас право есть, прежде всего законодательство, данное государством, и только во вторую или даже третью очередь мы думаем о сущностных и аксиологических свойствах права.

В последней трети ХIХ в. развивается вторая разновидность позитивистской теории права – социологический позитивизм, что было вызвано как социальными, так и чисто эвристическими причинами. Усложнение общественных отношений, их подчас довольно тонкая дифференциация на Западе и в России потребовали от философии права не только исследования статической части права (формы и системы законодательства), но и изучения динамической, функциональной стороны права. Социология дала философам права возможность исследовать право и государство в их социальных взаимосвязях. Особое внимание мыслители уделяли правоприменительной практике, полагая, что подлинное право живет не в нормативных актах, а в актах применения права – решениях судов и административных органов.

В Европе социологию права создавали Р. Иеринг (Германия), Е. Эрлих (Австро-Венгрия), Ф. Жени (Франция), в России – Н.М. Коркунов, С.А. Муромцев, М.М. Ковалевский.

В первой трети ХХ в. в Европе возникают довольно изощренные концепции права на базе неопозитивизма, продолжающие традиции формально-догматического правоведения.  Ярким представителем юридического позитивизма (нормативизма) в ХХ в. был австралийский и американский юрист Г. Кельзен, выступавший за создание «чистой» теории права, свободной от идеологии, аксиологии и любых социологических наслоений. В России нормативистских теорий на базе неопозитивизма не возникло отчасти потому, что в 1920-е гг., когда неопозитивизм в праве активно развивался, в России уже устанавливалась «общая марксистско-ленинская теория государства и права».

Особой разновидностью позитивистских правовых теорий стала психологическая школа права, разработанная в начале ХХ в. русским правоведом Л.И. Петражицким. Право и государство трактовались им как эмоциональное переживание отдельных лиц. Право, - как полагал Петражицкий, - это индивидуальное психическое переживание лицом своего правомочия и своей обязанности. Разделяя право на официальное (т.е. установленное и гарантированное государством) и неофициальное (т.е. исходящее от негосударственных социальных союзов – семьи, Церкви, хозяйственных корпораций и т.п.), позитивное (т.е. гетерономное) и интуитивное (т.е. автономное), Петражицкий стремился доказать функциональный характер права и государства по отношению к субстанциональной по своей сути индивидуальной и общественной психике.

В конце ХIХ – начале ХХ в. после долгого перерыва возрождается теория естественного права: в Европе необходимость ее возрождения провозгласили П.И. Новгородцев и Л.И. Петражицкий. Интерес к естественно-правовой школе проявили в основном неокантианцы Баденской школы, которые предприняли попытку рассмотреть право и государство не в качестве сферы насилия и властного механического принуждения, но как мир нравственных требований, императивов и категорий должного. Возрожденное естественное право в Европе ни в коей мере не носило революционный характер (как в эпоху буржуазных революций), напротив, оно апеллировало к нравственному совершенствованию человека, было направлено на гуманизацию общественных отношений, на установление классового мира на основе правовой защищенности личности и системы гарантий правового государства.

В России, которая опаздывала в своем политическом развитии от Европы на 100-150 лет и где не было ни правовой защищенности, ни демократических институтов, возрожденное естественное право в некоторой степени имело революционное содержание. Помещенные  в программы либеральных партий (прежде всего кадетов) требования политических, экономических, социальных прав и свобод, акцентирование внимания на их неотчуждаемом характере в условиях российского абсолютизма не могли не иметь революционного содержания. Вместе с тем теория естественного права, развиваемая, главным образом, религиозно ориентированными идеалистами (Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, Б.П. Вышеславцев, В.М. Гессен, С.И. Гессен, И.А. Ильин, Б.А. Кистяковский, С.А. Котляревский, И.В. Михайловский, П.И. Новгородцев, И.А. Покровский, Е.В. Спекторский, Ф.А. Степун, П.Б. Струве, Е.Н. Трубецкой, Г.П. Федотов, С.Л. Франк, В.М. Хвостов, А.С. Ященко и др.), наполнялась, помимо революционного, нравственным и религиозным содержанием. Если в Европе в эпоху буржуазных революций естественно-правовая идеология способствовала становлению формализованных юридических институтов и механизмов либерального правопорядка, то в России теория естественного права, «выражая очень высокую степень интеллектуального и нравственного напряжения в поисках способов защиты личности, оптимальных форм ее сосуществования с обществом и государством в конечном счете была обеспокоена спасением души человека, а не юридической защитой его прав. В практическом плане такая позиция могла вести и фактически вела к девальвации права» [Жуков 2001, 29]. Примечательно, что в России естественно-правовая концепция развивалась не только на основе Баденской школы неокантианства, но также использовалась методология Марбургской школы неокантианства, гегельянства, экзистенциализма, феноменологии, интуитивизма, фрейдизма.

Таким образом, в России начала ХХ в. можно выделить четыре основные школы философии права: юридический позитивизм, социологический позитивизм, школа естественного права, психологическая школа права.

Известный правовед, идеолог евразийства Н.Н. Алексеев провел детальный анализ основных направлений юридической науки. Юридический позитивизм, согласно взглядам Алексеева, используя метод формального, догматического исследования права, выступает своего рода опытной наукой. Подобно тому, как естествоиспытатель имеет дело с явлениями природы, юрист догматик изучает положительное право в его исторически данных формах. Перед юристом догматиком положительное право (законодательство, судебный прецедент, правовой обычай) предстает как факт, как явление действительности, которое необходимо изучить. «В результате логической обработки норм положительного права, - отмечает Алексеев, получается цельная его система. Разрозненный эмпирический материал становится логически продуманным целым, в котором связи установлены, противоречия вскрыты, общие принципы найдены и из них извлечены частные их применения» [Алексеев 1999, 21]. Таким образом, юридический позитивизм, с точки зрения Алексеева, имеет несомненные достоинства в деле изучения права.

Вместе с тем догматическое исследование права, по его мнению, имеет существенные недостатки. Формально-догматический анализ обращен не на существо права, не на сам предмет, а на его мыслительные, логические формы. Алексеев критикует юридический позитивизм за его неспособность решить онтологические, гносеологические и аксиологические проблемы права.

Некоторый выход из условности юридической догматики Алексеев усматривает в социологии права, которая анализирует право с его функциональной стороны. В отличие от юридического позитивизма, социология права соприкасается с «реальным предметом, становится наукой о действительных фактах» [Алексеев 1999, 21]. Алексеев позитивно оценивает социологию как метод познания функциональных связей права, однако к теоретической социологии, претендующей на философские обобщения, у него есть претензии. В силу специфики своего метода теоретическая социология в состоянии прийти только к одному выводу: «всякое право вообще есть только социальное явление и больше ничего» [Алексеев 1999, 21]. Причем эта истина не обосновывается опытным путем, напротив, она подается как умозрительная гипотеза. С точки зрения Алексеева, связь между правом и обществом односторонняя, а не взаимная: на почве общества право может вырасти, а может и не вырасти. Иначе говоря, для появления права необходимы не только общество, не только социальные связи, но также какие-то другие компоненты. Таким образом, социологический позитивизм также ограничивается установлением не сути права, а лишь его отдельных сторон.

Известными преимуществами в деле познания права обладает, по мнению Алексеева, естественно-правовая теория. «В основе учения об естественном праве, в качестве его всем понятной психологической предпосылки, лежит элементарно простая, но в то же время научно чрезвычайно неясная мысль: всему произвольно установленному противостоит непроизвольное, неустановленное, само по себе и необходимо существующее; образцом таких свойств является природа; следовательно, неустановленное право есть право природное или естественное» [Алексеев 1999, 30].

Алексеев выделяет четыре основных типа естественно-правовой теории. Первый тип  теории естественного права восходит еще к римским юристам, которые понимали под естественным правом принадлежащие людям и животным их природные, физические свойства. В начале ХХ в. таких воззрений придерживался немецкий правовед Э. Юнг, который полагал, что естественное право основывается на некоем «первоначальном естественном инстинкте», «элементарном правоощущении», вырастающего из потребностей человеческой жизни (материальный интерес, инстинкт создания семьи и воспроизводства потомства и т.п.). В этом своем значении, считает Алексеев, теория естественного права является учением о «жизненных и социальных отношениях», т.е. совпадает с социологией права и, следовательно, не решает задачи познания сущности права.

Согласно второму типу естественно-правовой теории природа понимается в естественно-научном смысле, а само естественное право представляет собой совокупность естественных законов природы, действующих, в том числе и в обществе. Недостаток таких натуралистических теорий состоит, согласно взглядам Алексеева, в том, что они не учитывают социальную природу права. Логические и аксиологические свойства права ничего общего не имеют с природой, которая всегда остается нейтральной к духовной сфере человеческой жизни.

Третий тип естественно-правовой теории сближает естественное право с правом божественным, установленным верховным существом как высший закон. В религиозных теориях естественного права под «естественностью» понимают некое метафизическое, сверхприродное существо права, что в античности было представлено еще у стоиков. В дальнейшем метафизическое понимание права активно разрабатывали отцы церкви, что наиболее ярко проявилось, по мнению Алексеева, в учениях Дунса Скота и Фомы Аквинского. Согласно воззрениям Дунса Скота, источник права лежит в воле Бога.  Иначе говоря, право здесь предстает как функциональное проявление Бога, не содержащее в себе «божественного логоса», «идеи права». Право как нечто волеустанавливающее (хотя бы и волей Бога) принципиально ничем не отличается от человеческого позитивного права, для которого характерна условность и относительность. В этом смысле религиозная естественно-правовая теория Дунса Скота не выводит «из условности юридических установлений, наоборот, она придает этой условности особый метафизический смысл» [Алексеев 1999, 36].

В учении Фомы Аквинского, напротив, природа права связывается не с волей Бога, а с его разумом. Право, согласно данной позиции, представляет собой проявление «божественного логоса», «идеи божественной премудрости». Представление о естественном праве человеку дается посредством причастности его к «вечному разуму», «божественному логосу». Поскольку между разумом  человека и Богом есть внутренняя связь, человек оказывается способным постигнуть подлинную природу права. Такая позиция явно близка Н.Н. Алексееву. Эйдетическое понимание права, выявление идеи права, а не его атрибутов (что характерно для юридического и социологического позитивизма) – это, по его мнению, верный путь исследовательской работы.

Четвертый тип естественного права возник на базе этической концепции И. Канта, согласно которой, под естественным правом понималось «должное» право, правовой идеал. Основной недостаток кантианского подхода Алексеев усматривал в том, что право в этом случае отрывается от метафизики и религии. Вместе с тем кантианская трактовка естественного права, как он полагает, оказала глубокое влияние на «старое учение о логосе», открыв путь для подлинно эйдетического исследования права. В этой связи Алексеев называл двух религиозных философов – Б. Больцано и Ф. Брентано, философия которых, по его мнению, привела к формированию феноменологии Э. Гуссерля.

Сам Алексеев не принадлежал ни к одному из распространенных в России философско-правовых направлений. Благодаря своему учителю П.И. Новгородцеву,  он был близок к естественно-правовой школе, но попытался создать новое и для России и для Европы направление – феноменологию права.

Литература

Алексеев 1999 - Алексеев Н.Н. Основы философии права. СПб., 1999.

Жуков 2001 - Жуков В.Н. Русская философия права: естественно-правовая школа