В статье проводится мысль о необходимости переосмысления методологических параметров истории философии как области гуманитарного знания. Автор обосновывает актуальность экзистенциально-антропологического подхода к истории философии и показывает преимущества интерпретации современных философских идей в различных историко-философских контекстах.

This article advances the idea of the necessity of reconsideration of methodological parameters of history of philosophy as a field of humanity knowledge. The author grounds the actuality of an existential-anthropological approach to history of philosophy and shows the advantages of the interpretation of the modern philosophical ideas in different historic-philosophical contexts.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: история философии, гуманизм, культурно-историческое сознание, глобализация.

KEY WORDS: history of philosophy, humanism, culture-historical consciousness, globalization.

Неслышное движение, подготавливаемое в течение столетий, происходит сегодня. Люди осознали Земной шар как отмеренное им конечное земное пространство. Они увидели друг друга и себя как принадлежащих к своим народам. Они чувствуют и планируют свое будущее, принимая во внимание целое конечного земного пространства. Подобно тому как географ в качестве предмета имеет отныне не отдельный край, а всю планету, как сегодняшний государственный деятель держит перед глазами весь Земной шар, а каждое важное решение принимается в горизонте того, что на всей земле ощущается как власть, как геополитик стал действительностью не только фактически, но в сознании - «мышление континентами», как история вообще расширилась до универсальной истории, не оставаясь более замкнутой историей Запада в качестве мнимо мировой истории, - также изменилась и история философии. Мыслитель необходимо заинтересован всем существенным, что мыслилось на Земле. Но в то время как государственный деятель пребывает в борьбе за утверждение и оформление в пространстве существования, мыслитель борется за глубину и широту, которые становятся возможными для него из истока его человеческого бытия: для него все существенные мыслители - помощники, которые присоединяются к нему в духовной борьбе, чтобы он мог прийти к себе самому. В полной мере дома находится лишь тот, кто испытал, расширил и сохранил себя во всем мире.

К. Ясперс «Всемирная история философии».

Рассуждение о перспективах развития истории философии как области знания я бы хотел начать со слов Карла Ясперса, вынесенных в эпиграф. Действительно, современный историк философии уже просто не может мыслить, замыкаясь в рамках национальных интересов. Чтобы понять и осмыслить историчность своей культуры, он должен выходит за их пределы в сферу «экзистенциально-антропологического» опыта человечества. Экзистенциально-антропологическое измерение (этот термин широко используется в современной философии) историко-философского познания, приобретает особенную актуальность именно в наше время, когда процесс техногенного развития ускоряется, а информационный взрыв все больше усиливает процессы глобализации. Глобализация так же, как и любая другая внешняя сила, готова покорить человека и заменить знание о мире информацией. При этом глобализационные процессы оказываются по преимуществу внешними, а потому они противоположны как свободе, так и экзистенции. Вместе с тем именно эти процессы позволяют более глубоко осознать всю важность обращения к истории, в том числе и к истории философии, как основанию человеческого бытия.

Действительно, когда речь идет о феномене человеческого существования - «экзистенции», особое значение приобретает именно история философии, в которой представлено целостное единство логического, эстетического, антропологического и этического способов выражения смысла человеческого существования.

Вместе с тем, если историко-философское исследование приобретает экзистенциально-антропологические параметры, это обеспечивает результативный процесс поиска новых форм экзистенциального постижения человеческого бытия, морально-гуманистических измерений личности, которая стоит перед радикально измененным ею самой миром. В этом смысле, история философии позволяет осмыслить человеческое бытие сквозь призму исторически меняющихся ценностных идеалов, моральных принципов и норм.

В пределах экзистенциально-антропологического подхода к истории философии можно иначе увидеть траектории движения философской мысли, что позволит нам сегодня относиться к своему настоящему исторично, т.е. осознавая, что современность ежесекундно становится историей.

При таком развороте тематической плоскости для нас важно, что специфической характеристикой функционирования историко-философского знания, укорененной в толковании философской истины как «открытости» бытия, есть обращение к отысканию в историко-философских текстах возможностей, не реализованных их авторами, с целью их актуализации в современных философских текстах. Речь идет о таком методе нового «прочитывания» мнений мыслителей, который дает возможность на базе текстов прошлого творить новые знания. Конечно, невозможно изменить прошлое, уже сделанное, но прибавить к нему что-то свое вполне возможно. Когда-то Ж.-П. Сартр заметил: нельзя изменить прошлое, но мы можем предоставить ему другое продолжение. Итог тем или иным событиям определенных исторических эпох дает не прошлое (когда эти эпохи только начинались), а будущее.

С этой точки зрения историю философии не следует представлять как процесс постепенного и неуклонного накопления знаний. Философия как мысль о вечном имеет такую степень соотнесенности с временной характеристикой, которая позволяет ей действительно быть «вечной». В модальности истории мысли неминуемо сохранение линии времени, к которой привязаны люди и системы, за которой, однако, не должно быть потеряно историческое содержание философии. В этом ее парадокс - Платон или Кант могут оказаться в чем-то более современными, чем мы сами. Они не смогут непосредственно ответить на вопрос будничной жизни или помочь усвоить новые технологии, однако есть определенная сфера человеческой мудрости, любовь к которой не нуждается в последних изобретениях научного рационализатора - она оказывается полностью самодостаточным инструментом и, одновременно, «критерием истины» (Л. Фейербах).

Необходимо осознать и то, что философствование в самый момент, когда оно происходит, уже является фактом истории философии. Исходя из этого, важным разделом истории философии следует признать историю современной философии. Историческая дистанция и более обстоятельные исследования позволят в будущем уточнить оценки и исправить ошибки, неминуемые при первом обращении к материалу, но природа философии не дает возможности ожидать, когда современность станет историей, - она живет и требует осмысления здесь и теперь. С другой стороны, история современной философии - это вся совокупность живых, современных (в силу их необходимости) идей, независимо от времени их возникновения и авторства, - или артикулированных современными философами, или выраженных мыслителями прошлого. Современная история современной философии не может быть осмыслена как учебная дисциплина, она не изучается, но возникает через общение и приобщение к ней (к примеру, Ж.Деррида отмечал как лучших именно тех учеников, кто его не читал).

Все сказанное позволяет сделать вывод о значении экзистенциально-антропологического подхода к истории философии. Философия может существовать только в контексте истории философии, которая является формой существования, способом бытия философского знания.

Кроме того, предельно важно помнить о том, что современная история философии - это не столько «каталог» философских систем и сложная «библиография» философских мыслей, сколько выражение фундаментальных, морально-гуманистических изменений, которые происходят в культурно-историческом сознании на онтологическом уровне. В этом плане история философия демонстрирует, что такие параметры этого сознания, как нравственность и гуманизм, имеют онтологический статус. Поэтому современная история философии должна максимально четко обосновать идею, что культурно-историческое сознание является той формирующей силой, энтелехией, которая позволяет личности организовывать себя и устраиваться во внешнем мире; одновременно оно глубоко укоренено в личности. Таким образом, как демонстрирует историко-философская рефлексия, культурно-историческое сознание гуманистично по своей сути.

Нет необходимости повторять, насколько актуальны исследования культурно-исторического сознания в контексте современной истории философии именно сегодня, когда технологии оттесняют на второй план исторические и культурные традиции. В этих условиях особенно острой становится проблема рефлексивного обоснования и весьма осторожного отношения к провозглашаемой на каждом шагу свободе творчества.

Таким образом, современные историки философии просто вынуждены искать новые формы исторической саморефлексии философии и переосмысливать базовые методологические подходы к реконструкции философского развития. В этом плане существенно изменяются способы методологического представления истории философии как области знания. Исследуя историю философской мысли сквозь призму рациональной реконструкции, можно увидеть, например, что начало классического времени может быть связано с антипарменидовским провозглашением легитимности небытия («несуществования»): «Человек является мерой всех вещей, существующих в том, что они существуют, и несуществующих в том, что они не существуют» (Протагор). Этот тезис по своему содержанию является не чем иным, как интуитивным предчувствием экзистенциальности человеческого существа (человека как внутреннего единства тела и духа, бытия и небытия). Открытие же диалектики (Сократ, Платон) можно соотнести с проблемой соотношения линейного и нелинейного детерминизма (уже в наши дни Сартр назовет диалектику «специфической логикой человеческой реальности - логикой свободы»). А Платон своими диалогами убедительно демонстрирует нереальность «общей» (одинаковой для всех) мыслительной позиции, - вспомним, ни один из Платонових диалогов не завершается согласием хотя бы двух участников полемики. Все это, если осуществлять интерпретацию истории философии в рамках экзистенциально-антропологического подхода, завершается кризисом античного вещественно-предметного монизма - эпохой эллинизма, в рамках которой была открыта рядом с вещественно-предметной природой сфера духовной реальности (Эпиктет, неоплатоники, ареопагитизм), и вместе с ней ее неотъемлемые атрибуты - свобода (Эпикур) и творчество «из ничто» (ареопагитизм, александрийская школа), «линейное», действительно историческое время (Августин). И на этих идеях вырастает новая - средневековая философская парадигма, центральным ядром которой стала проблема несоизмеримости духа и тела, позитивного решения которой так и не смогла найти западноевропейская схоластика, в отличие от восточноевропейской (включая сюда и немецкую мистику И. Экхарта, Я. Беме, немецкую Реформацию М. Лютера и кордоцентризм Б. Паскаля).

Сегодня история философии уже не может рассматриваться в качестве обычной «хроники» философских событий и разнообразных мыслей. Она превращается в особый и неповторимый контекст, благодаря которому философское познание приобретает саморефлексивную обоснованность и онтологическую плотность. Ввиду этого, сегодня появляются новые стратегии историко-философского исследования (в том числе и экзистенциально-антропологический подход).

История философии оказывается по отношению к другим областям знания в особом, я бы даже сказал в уникальном положении. Речь идет о взаимной проницаемости философии и ее истории, об историческом измерении философствования как неотъемлемом контексте постановки любой философской проблемы. Правда, история философии знает мыслителей, которые пытались «начать все сначала», сознательно отбрасывали достижения предшественников и провозглашали себя основателями новой философии, но полностью избежать историчности не могли. М. Хайдеггер, например, осуществляя деструкцию античной метафизики, находил для себя исторические источники в философии досократиков. А постмодернисты, освобождаясь от подавляющих метанарративов классической эпохи, время от времени включают в круг своего внимания историко-философские сюжеты, как бы определяя (сознательно или бессознательно) точки своего прикосновения, пересечения или противостояния историко-философскому прошлому.

Специфика истории философии заключается в том, что она оказывается наиболее философичной областью знания. В ее пределах философские рассуждения приобретают и рациональную, и экзистенциальную обоснованность. В историко-философском исследовании нужно стремиться к максимальному согласованию и равновесию двух составляющих его контекстов - исторического и философского. Рациональная реконструкция философской концепции всегда находится в определенном отношении к историческим этапам жизни и деятельности философа.

История философии наглядно демонстрирует наличие в философском знании так называемых «вечных» идей или проблем, которые существуют на протяжении какого-то длительного отрезка истории или нередко на протяжении всей истории. Вспомним хотя бы идею атомизма (Демокрит, Эпикур, Лукреций, П. Гассенди и др.), философию Аристотеля (ибн Рушд, Фома Аквинский, Ф. Суарес, Д.-Ж. Мерсье и современный неотомизм), философию Гегеля и многочисленные национальные ее варианты. Общеизвестный историко-философский феномен «нео-» (неоплатонизм, неокантианство, неопозитивизм, неомарксизм, неофрейдизм и тому подобное), или же «пост-» (постпозитивизм, постструктурализм, постмодернизм, и тому подобное) - все это примеры давних и новейших оригинальных направлений, школ и течений, сформированных на базе творческого прочтения предыдущих философских идей. Однако каждый раз история философии показывает нам и тех, кто сохранял историческую преемственность, и тех, кто пытался порвать с ней. Мы видим историю философии не только как череду последовательно сменяющих друг друга концепций, но и как экзистенциально-антропологический процесс, полный захватывающих личностных борений философов и с самими собой и со своими современниками и с историческими предшественниками. Вот почему история философии как область знания сама по себе исторична, в ней особо причудливым образом переплетаются люди и идеи, концептуальные структуры и линии судьбы. На основании отмеченного экзистенциально-антропологического подхода может быть осуществлена целая серия историко-философских исследований, благодаря которым приобретает смысл размышление о целостности философской традиции, связи и наследственности между творческими усилиями мыслителей прошлого и современности.