(В связи с «общей теорией систем» Л. Берталанфи)

Характеризуя развитие науки в последние сто - двести лет, необхо­димо наряду с описанием достижений различных научных дисциплин отметить еще два чрезвычайно важных обстоятельства. Это, с одной стороны, прогрессирующее усложнение специальных задач конкретных научных дисциплин, а с другой стороны, все более увеличивающаяся сложность методологических проблем, встающих перед учеными.

Факт усложнения задач специальных исследований не требует осо­бого доказательства. Любой специалист конкретной науки, так же как и философ, прекрасно понимает, что этот факт совершенно естествен и свидетельствует о все более глубоком проникновении в исследуемые предметы. Не менее очевидно и прогрессирующее усложнение методоло­гических проблем науки, то есть вопросов, относящихся к методам мыш­ления, приемам и способам оперирования понятиями, к принципам по­строения научных дисциплин, и т. д.

Одной из характерных особенностей современной науки является то, что она анализирует не отдельные элементы и связи элементов предмета, а сложные образования, системы взаимосвязанных элементов.

В настоящее время нельзя найти ни одной науки, которая бы не ста­вила задачи исследования системных (предметов, то есть предметов, пред­ставляющих собой системы и (рассматриваемых как таковые. В физике - это задача изображения твердого тела как системы, атома и молекулы как системы и т. д.; в химии - анализ органических соединений как си­стемных образований; в биологии - исследование организмов как систем особого вида; в политэкономии - анализ системы экономических отноше­ний; в лингвистике - описание системы языка; в логике и психологии - исследование сложной системы мыслительных процессов и т. д. Специа­листы конкретных наук, имеющие перед собой вполне определенный пред­мет исследования, обычно не занимаются разработкой методологии про­цесса своего научного исследования, то есть решением иной, чем стоящая перед ними непосредственно, задачи. Разработка методологических принципов науки - задача философии. Современная наука выдвигает в качестве одной из главных методологических проблем установление логических и методологических принципов анализа системных    предметов.

В этой связи представляют определенный интерес попытки некото­рых прогрессивных современных зарубежных ученых выработать прин­ципы исследования системных предметов. Практика конкретного науч­ного исследования наталкивает их на необходимость решения этой проб­лемы. Эти попытки весьма многочисленны и нередко значительно отли­чаются друг от друга как по задачам, которые ставят перед собой иссле­дователи, так и по формам (предлагаемых ими решений. В современной зарубежной методологической литературе можно встретиться и со стрем- леяием разработать методологические принципы исследования конкрет­ных систем (экономических - В. Леонтьев, биологических - Л. Берталанфи, Г. Бём и Г. Шефер[1] и т. д.) и с попытками разработать общую теорию систем (Н. Винер, У. Эшби, Л. Берталанфи). Подавляющее боль­шинство предлагаемых зарубежными авторами теоретических принципов анализа системных предметов в силу отсутствия у них четкого представ­ления о диалектической структуре как анализируемых предметов, так и процесса мышления, с помощью которого проводится анализ этих пред­метов, страдает принципиальными философскими или научными (часто одновременно и теми и другими) недостатками. Обычно подобные теоре­тические принципы чрезмерно специализированы. В том случае, если они носят обобщенный характер, то основаны на идеалистических философ­ских представлениях, чаще всего неопозитивистских. Однако некоторые попытки современных зарубежных ученых и философов разработать мето­дологию исследования систем, безусловно, заслуживают серьезного вни­мания. Прежде всего представляют интерес работы создателей киберне­тики, а также труды Л. Берталанфи, построившего широко распростра­ненную в настоящее время за рубежом «общую теорию систем». Авторы этих теорий, исходя из эмпирического материала, добытого к настояще­му времени физикой, биологией, психологией и рядом других наук, вы­двигают методологические соображения общего порядка.

В настоящей статье мы проанализируем одну из таких теорий, а именно «общую теорию систем» Л. Берталанфи, выясним ее действитель­ное предметное содержание и роль, которую она может играть в реше­нии методологических проблем современной науки.

Людвиг фон Берталанфи (родился в 1901 году) - один из крупней­ших современных биологов. Его первые работы появились в двадцатых годах и были посвящены вопросам формообразования, теории органиче­ского «гештальта», общим философским проблемам биологии. С 1934 го­да Берталанфи преподавал в Вене. В 1949 году он переехал в Канаду и работает в университете в Оттаве. Область научных интересов Берталан­фи обширна: от физиологии до биофизики и от методологии естественных наук до историко-методологических исследований. Берталанфи является руководителем созданного над «Общества по разработке общей теории систем». В 1956 году издан первый том трудов этого общества - «General systems». Ed. bu L. Bertalanffy and A. Rapoport, Ann Arbor Michigan, vol. 1.  1956.

К необходимости построения «общей теории систем» Л. Берталанфи пришел не сразу. Разработке программы теории систем, впервые четко сформулированной в середине сороковых годов[2], предшествовала дли­тельная и во многих отношениях весьма интересная эволюция его взглядов.

Начиная со своих первых работ, Л. Берталанфи проводит мысль о не­разрывности естественнонаучного (биологического) и философского (ме­тодологического) исследований.

Свою мысль о первостепенной важности для науки развития ее мето­дологических принципов Л. Берталанфи прежде всего попытался выра­зить в изложенном им в конце двадцатых - начале тридцатых годов «органицистском» мировоззрении, основу которого составляет представление о том, что живой организм не конгломерат отдельных элементов, а определенная система, обладающая организованностью и целостностью. С точки зрения Берталанфи, органицизм есть философская концепция, вы­растающая на базе современной биологии и ряда других научных дис­циплин, имеющих дело с анализом системных предметов.

Концепция органицизма как философской системы имеет много уяз­вимых сторон: на основе органицистского подхода Берталанфи пытается найти «третью линию» в философии, он соглашается с рядом утверждений религиозно-мистического иррационализма Альвина Митташа и признает, что в генетике «наряду с рациональными действуют также и иррациональ­ные факторы» (L. Bertalanffy «Das biologische Weltbild», Bd. I, Bern, 1949, S. 75) и Т- д. В работах философов-марксистов (см., например, ста­тью Р. Рохгаузена «Проблема целостности в биологии». Журнал «Во­просы философии» № 3 за 1959 год) дана критика ошибочных философ­ских, откровенно идеалистических или могущих быть идеалистически ис­толкованными утверждений Берталанфи. Поэтому мы не будем останав­ливаться на этом и лишь покажем, какую роль в развитии методологиче­ских идей Берталанфи сыграли принципы органицизма.

Основу методологических идей, содержащихся в органицистском уче­нии Берталанфи, составляют принципы метода мышления, свойственного, по его мнению, современной биологии. По Берталанфи, «старая биология» характеризовалась прежде всего аналитико-суммативным подходом к сво­ему -предмету (организм есть агрегат отделенных друг от друга элемен­тов), стремлением отождествить структуру организма со структурой ма­шины и рассмотрением организма как покоящегося и действующего только в случае внешнего воздействия, то есть рефлекторно. В противополож­ность этому биология XX века стоит на точке зрения системного рассмот­рения своего предмета - живого организма; она признает первичность динамического подхода к исследованию биологических явлений и перво­степенную важность рассмотрения организма как первично активного (см. L. Bertalanffy «Das biologische Weltbild», S. 30). Отмечая тот факт, что наука XX века все чаще сталкивается с необходимостью исследования разных системных предметов, Берталанфи утверждает, что «наука о целостности и органицистском par excellence - биология - призвана играть'В нашем мировоззрении такую роль, которую она никогда не игра-ля раньше» (L. Bertalanffy «Theoretische Biologie», Bd. I, Berlin, 1932, S. 5).

Содержащиеся в органицистском мировоззрении определенные мето­дологические принципы, бесспорно, представляют интерес. Однако сфор­мулированные Берталанфи в чрезвычайно общей форме, они фактически мало что дают конкретному исследователю. Это обстоятельство потребо­вало детальной разработки указанных принципов и главным образом раз­вития тех из них, которые должны лежать в основе методов исследования системных предметов.

Берталанфи разработал методологические принципы исследования систем в созданных им теории «открытых систем» и «общей теории си­стем».

«Теория открытых систем» была создана Берталанфи в тридцатых годах. Она представляет собой дисциплину, граничащую с современной физикой, физической химией и биологией[3]. Классическая термодинамика исследовала лишь закрытые системы, т. е. системы, не обменивающиеся веществом с внешней средой и имеющие обратимый характер. Было вы­яснено, что закрытые термодинамические системы, предоставленные сами себе, переходят в состояние равновесия, характеризующееся миниму­мом свободной энергии и максимумом энтропии. В физической химии бы­ло развито учение о кинетике и равновесии в химических системах, рас­сматриваемых так же, как закрытые системы с обратимыми элемен­тами.

Попытка применения классической термодинамики к живым организ­мам (начало XX века) показала, что, хотя при рассмотрении органических явлений использование физико-химических принципов имеет большое зна­чение, так как в организме имеются системы, находящиеся в равновесии, однако сам организм не может рассматриваться как закрытая система в состоянии равновесия, ибо он не является таковой. Организм представ­ляет собой открытую систему, остающуюся постоянной при непрерывном изменении входящих в нее веществ и энергии (так называемое состояние подвижного равновесия). «Поэтому организм напоминает скорее пламя, чем кристалл или атом» (L, Bertalanffy «Biophysik des Fiiessgleichge-wichts», Braunschweig, 1953, S. 1).

Исходным понятием «теории открытых систем» является понятие си­стемы. Берталанфи понимает под системой «комплекс элементов, находя­щихся во взаимодействии» (ом. «General Systems». Vol. 1, 1956,p. 2, а так­же статью L. Bertalanffy «Allgemeine Systemtheorie». «Deutsche Universitätszeitung», 1957, № 5-6, S. 9). Исходя из этого определения, он фактически отождествляет системы вообще с организованными совокупно­стями предметов.

Такая направленность рассуждений Берталанфи понятна, если учесть, что его прежде всего интересует построение теории организации. Однако отождествление систем вообще с организованными системами не означает, что Берталанфи отрицает системный характер тех неорганизованных сово­купностей, которые исследовала классическая физика. Для Берталанфи это, конечно, тоже системы - так называемые замкнутые или закрытые системы,- для описания функционирования которых имеется достаточно разработанный математический аппарат. Но эти системы являются лишь частным случаем собственно систем, то есть организованных систем. Они могут рассматриваться как системы, взаимодействие элементов которых носит случайный характер. Поскольку эти системы не имеют специфиче­ских признаков организованных совокупностей, рассматриваемых совре­менной биологией, биофизикой, химией, психологией и т. д., постольку они остаются вне внимания Берталанфи, который занимается исключительно организованными системами и отождествляет их с открытыми (в проти­воположность замкнутым и закрытым), или «телеологическими», систе­мами.

Чем же конкретно отличаются эти системы от закрытых систем? Ка­ковы пути описания их «поведения»? Ответы Берталанфи на эти вопросы сводятся к следующему.

Система называется закрытой, если в нее не поступают и из нее не выделяются вещества (учитывается лишь возможный обмен энергией). Система называется открытой, если в ней постоянно происходит ввод и вывод не только энергии, но и вещества. Равновесием называется не зависящее от времени состояние закрытой системы, при котором остаются неизменными все макроскопические величины и прекращаются все макро­скопические процессы. По второму закону термодинамики каждая закры­тая система в конце концов достигает не зависящего от времени состояния-равновесия с максимальной энтропией и минимальной свободной энерги­ей. Подвижным равновесием называется не зависящее от вре­мени состояние открытой системы, при котором все макроскопические ве­личины остаются неизменными, хотя и непрерывно продолжаются макроскопические процессы ввода и вывода веществ. При выполнении опреде­ленных условий открытая система может перейти в состояние подвижно­го равновесия в противоположность закрытой системе, которая, как мы уже отмечали, будучи предоставлена самой себе, должна перейти в со­стояние равновесия (см. L. Bertalanffy «Biophysik des Fliessgleichge-wichts», Braunschweig,  1953, S.  13-14).

Для описания «поведения» открытых систем Берталанфи предлагает определенный математический аппарат. При этом он опирается на разра­ботанную в последнее время термодинамику необратимых процессов (см. С. де Гроот «Термодинамика необратимых процессов». М,, 1956). По мнению Берталанфи, общим уравнением открытых систем является урав­нение вида

dQ_i/dt = T_i + P_i         (i = 1,2,3, ...n,...),

где dQ, -определенная характеристика i-ro элемента   системы   (напри­мер, концентрация или плотность энергии), t - время, Т - функция, опи­сывающая скорость переноса элементов в определенную точку прост­ранства, Р - функция, описывающая появление элементов в определен­ном   месте  внутри  системы.

Общее уравнение открытых систем применимо при соответствующих модификациях и интерпретациях для любых разделов науки, в которых возникает задача исследования открытых систем. Например, оно приме­няется в учении о народонаселении: скорость изменения популяции равна движению населения (иммиграция минус эмиграция) плюс скорость раз­множения населения (число рождений минус число смертей).

В работах Берталанфи анализируются различные типы уравнений от­крытых систем, рассматриваются условия и принципы их решения, а так­же модели простейших открытых систем.

Анализируя математический формализм, с помощью которого в об­щем виде описываются системы определенного типа, Берталанфи обнару­живает такие характеристики этого формализма, которые при его интер­претации оказываются сходными со свойствами организмов, находящихся в состоянии подвижного равновесия. Важным является следующее обстоя­тельство: характеристики подвижных (динамических) равновесий выво­дятся Берталанфи на основе физико-математического рассмотрения. Та­ким же путем ему удается обнаружить и другие свойства живых организ­мов (постоянное сохранение состава при изменяющихся условиях, динами­ческая упорядоченность процессов, восстановление динамического равно­весия, эквифинальность и др.).

Сфера приложения «теории открытых систем» не ограничивается изу­чением организма в целом как открытой системы. По мнению Берталанфи, в форме открытых систем должны рассматриваться явления обмена ве­ществ, роста, раздражимости (см. L- Bertalanffy «Der Organismus als physikalisches System betrachtet», «Die Naturwissenschaften», 1940, Heft 23, S. 530), многие факты социологии, политэкономии и других наук (см. L. Bertalanffy «Allgemeine Systemtheorie», «Deutsche Universitätszeitung», 1957, № 5-6, S. 12). Принципы теории «открытых систем» находят применение в химии (D. F. Bradley and M. Calvin «Beha­viour: imbalence in a network of chemical transformations». «General sy­stems», pp. 56-65) и психологии (D. Krech «Dynamic systems, psycho­logical fields and hypothetical constructs». «General systems», pp. 139-143). В последнее время «теория открытых систем» стала приме­няться к проблемам биохимии (см. А. Г. Пасынский «Теория открытых систем и ее значение для биохимии». Журнал «Успехи современной биоло­гии», 1957, т. XLIII, вып. 3, стр. 263-279).

Все это говорит о большом значении «теории открытых систем» для современных научных дисциплин.

Во второй половине сороковых - начале пятидесятых годов Берта­ланфи обобщил идеи, содержащиеся в «теории открытых систем», и вы­двинул программу построения «общей теории систем», являющейся все­общей теорией организации.

По его мнению, если классическая паука с успехом изучала неорга­низованные комплексы, которые базируются на законах случая, в послед­нем счете на действии второго закона термодинамики, то основной пробле­мой, поставленной современной наукой, является разработка общей тео­рии организации. Проблемы организации, целостности, динамического взаимодействия весьма актуальны для современной физики, химии, фи­зической химии и технологии. В биологии подобные проблемы встречают­ся повсюду. Необходимо изучать организующие отношения, вытекающие из динамического взаимодействия частей и обусловливающие различное поведение частей в зависимости от того, функционируют ли последние изолированно от целого или внутри него. Та же тенденция обнаружи­вается и в гештальт-психологии и в современных концепциях социальных наук. Такие понятия, как организация, целостность, направленность, те­леология, контроль, саморегуляция, дифференциация и им подобные, чуж­ды классической физике. Однако они повсюду встречаются в современ­ной науке (см. «General systems», 1956, vol. 1, p. 1).

По мнению Берталанфи, «общая теория систем» должна, во-первых, дать логическое определение понятий «система» и «организация» и клас­сифицировать основные типы систем, во-вторых, в некоторых случаях дать количественный анализ отдельных типов систем. При этом особый акцент Берталанфи делает на то, что «общая теория систем» не есть исследования «туманных» и поверхностных аналогий между физически­ми, биологическими и социальными системами. Аналогии как таковые имеют незначительную ценность, так как, кроме сходства между явления­ми, всегда могут быть обнаружены и различия. Берталанфи заявляет, что изоморфизм, о котором идет речь в «общей теории систем», есть следст­вие того факта, что в «некоторых отношениях соответствующие абстрак­ции и концептуальные модели могут быть применены к различным явле­ниям. Только учитывая это, мы и должны применять законы систем (см.  там  же,  стр.  2).

В связи с этим Берталанфи намечает специфическую программу син­теза наук. Если до сих пор унификацию наук видели обычно в сведении всех наук к физике, то, с точки зрения Берталанфи, единая концепция мира может быть скорее основана на изоморфизме законов в различных областях. Учитывая «формальный» модус речи, то есть рассматривая концептуальную конструкцию науки, можно говорить о структурном сход­стве теоретических моделей, которые мы применяем в различных областях. Говоря «материальным» языком, мир, то есть целостность наблюдаемых явлений, обнаруживает структурное подобие, проявляющееся в изомор­физме структур разных уровней. В результате Берталанфи приходит к концепции синтеза наук, которую в (противоположность «редукционизму» (то есть сведению всех наук к физике) он называет «перспективизмом» (там же, стр. 8).

Таковы задачи «общей теории систем». Можно лишь приветствовать ее цель, то есть попытку дать общее определение понятия «организованная система», логически классифицировать разные типы систем и разработать математические модели для их описания. Однако некоторые из намечен­ных Берталанфи путей реализации этой цели вызывают сомнение. Во-первых, хотя изоморфизм, как правило, характеризуется четким выявле­нием границ его применимости, однако степень проникновения в «суще­ство» дела зависит не от изоморфизма, а определяется совершенно дру­гими логическими требованиями. Поэтому рассуждения Берталанфи о том, что выявление изоморфизма на разных уровнях знания в некотором роде характеризует существенную «структуру мира», представляются неаргу­ментированными.

Во-вторых, и это самое главное, тот путь «перспективизма» в реали­зации единства науки, который намечает Берталанфи, явно ведет к огра­ничению задачи науки чисто феноменальным описанием процессов (хотя бы и описанием, облеченным в математическую форму) и, по существу, к отказу от структурного анализа предмета. Конечно, критика механистиче­ского «редукционизма» со стороны Берталанфи совершенно справедлива. Однако нельзя не видеть того, что, употребляя термин «редукционизм», Берталанфи смешивает две разные вещи: 1) механическое сведение слож­ных закономерностей к простым; 2) генетическое выведение из простых закономерностей более сложных, то есть конкретный анализ тех условий, в которых взаимодействие отдельных процессов, подчиненных законам од­ного уровня, приводит к появлению законов более высокого уровня, управ­ляющих поведением всей целостной системы этих процессов. Если «сведе­ние» действительно является научно несостоятельной концепцией, то «вы­ведение», напротив, диктуется всем развитием современной науки (с этим связано, в частности, применение физических методов в химии, биологии и т. д.). «Перспективизм» же Берталанфи, который предлагает ограни­читься лишь отысканием изоморфизмов в разных областях знания, не способен указать пути для разработки методов «выведения» сложных закономерностей  из  более  простых.

В этой связи следует напомнить, что попытки противопоставить внеш­нее описание и поиски изоморфизмов структурному анализу и генетиче­скому выведению не новы. Они связаны с так называемым «феноменаль­ным» направлением в физике (Э. Мах, П. Дюгем, В. Оствальд и другие), которое существовало в начале XX века и так же, как и теория Берталан­фи, противопоставляло себя механицизму. Известно, что эти попытки в свое время потерпели крах.

В рамках «общей теории систем» Берталанфи предлагает следую­щую классификацию систем: 1) системы, основанные на динамическом взаимодействии частей (эквифинальные системы); 2) системы, в основе которых лежит схема обратной связи; 3) системы типа гомеостата Эшби (система достигает устойчивого состояния путем проб и ошибок) (см. «General systems», vol. 1, pp. 6-7).

В связи с этим Берталанфи критикует кибернетиков (в частности, Н. Винера) за отождествление системы, в основе которой лежит схема обратной связи, с открытой системой вообще (там же, стр. 6, а также L. Bertalanffy «Towards a Physical Theory of Organic Teleology», «Human biology», vol. 23, 1951, pp. 346-361). Схема обратной связи, под­черкивает Берталанфи, носит довольно специальный характер. В живых организмах существует много регуляций другой природы, то есть регуля­ций, связанных с динамическим взаимодействием процессов. Сюда отно­сятся, например, эмбрионные регуляции, когда целое восстанавливается из частей в эквифинальном процессе (известные опыты Дриша). Берта­ланфи считает, что первичные регуляции в органических системах (то есть ге регуляции, которые наиболее важны и в эмбриональном развитии а в эволюции) имеют как раз природу динамического взаимодействия. Позд­нее над ними надстраиваются вторичные регуляции, контролирующие по­ведение посредством некоторого фиксированного устройства. К ним, в частности, относится и обратная связь. Это положение - следствие общего принципа организации, который может быть назван «прогрессирующей механизацией». Сначала биологические, неврологические и психологиче­ские системы управляются динамическим взаимодействием их .компонен­тов, позднее появляются некоторое фиксированное устройство и дополни­тельные условия, которые делают систему и ее части более эффективны­ми, но одновременно постепенно уменьшают и в конце концов ликвидируют ее эквипотенциальность (то есть возможность достигать одного и то­го же конечного положения из разных начальных условий и различными путями).

Таково в общих чертах основное содержание «общей теории систем» Берталанфи. Резюмируя изложенное, можно сказать, что «общая теория систем» есть попытка построить теорию организованных совокупностей путем разработки определенного математического формализма, интерпре­тация которого дает возможность описывать функционирование большого класса конкретных явлений и процессов, рассматриваемых как открытые системы.

Необходимо отметить, что участники «Общества по разработке об­щей теории систем» нередко вносят модификации в некоторые общие по­ложения теории, предложенной Берталанфи. Так, например, наряду с определением понятия «система», данным Берталанфи, фигурирует и дру­гое определение, принадлежащее Холлу и Фэйджину, согласно которо­му «система-это множество объектов с отношениями между ними и между их атрибутами» («General systems», 1956, vol. 1, p. 18). На осно­вании этого определения Холл и Фэйджин проводят иную, нежели Берта­ланфи; классификацию систем. С их точки зрения, основное различие необходимо проводить между «целостными» и «суммативными» систе­мами. Если изменение в каждой отдельной части системы вызывает из­менение всех других частей и в целой системе, то в этом случае система является «целостной». Если же изменение каждой части не вызывает из­менения других частей, то система называется «суммативной». Совер­шенно ясно, что благодаря такому разделению Холл и Фэйджин полу­чают возможность охватить в своей теории значительно больший круг систем,  чем   Берталанфи.

Несмотря на то, что классификация систем Холла и Фэйджина более детальна, чем -классификация Берталанфи, а -их определение системы более широко по сравнению с определением систем Берталанфи, тем не менее эти модификации не вносят принципиальных изменений в существо «общей теории систем». И у Берталанфи и у Холла - Фэйджина речь идет о построении определенного математического аппарата, способного дать описание «поведения» достаточно обширного класса системных предметов.

Мы достаточно подробно изложили идеи, лежащие в основе разрабо­танных Берталанфи «теории открытых систем» и «общей теории систем». Какую оценку можно дать этим идеям, исходя из методологических прин­ципов диалектического материализма?

Построенная Берталанфи теория организации, теория организованных комплексов, является специальной научной дисциплиной. Вместе с тем она, безусловно, выполняет определенную методо­логическую функцию. «Общая теория систем», являясь математи­зированной теорией организованных совокупностей, дает возможность в силу общего характера исследуемого в ней предмета (системы) охватить одним формальным аппаратом достаточно обширный круг специальных систем, специфические формы которых выводятся при интерпретации дан­ного аппарата. Благодаря этому «общая теория систем» действительна может, как об этом пишет Берталанфи, освободить ученых от дублирова­ния работы, проведенной раньше в иной области.

Методологическое значение имеют также выделенные Берталанфи и его сотрудниками объективные структуры некоторого класса систем (глав­ным образом биологических), предложенные ими классификации систем и проведенный в их трудах анализ самого понятия системы. Несомненно, что в этих разделах «общей теории систем» содержится много интересных идей. В частности, особый интерес представляют проанализированные участниками «Общества по разработке общей теории систем» различные типы систем. Однако, на наш взгляд, эти теоретические представления Берта­ланфи и его сотрудников небезупречны. Сомнения возникают уже при рас­смотрении определения понятия «система» - как в той форме, которая предложена Берталанфи, так и в той, которая имеется у Холла и Фэйджина. Что касается определения последних, то оно слишком общо. В резуль­тате возможно включение в понятие «система» как собственно системных образований, так и совокупностей элементов, совершенно лишенных каких-либо целостных характеристик. Определение понятия «система», данное Берталанфи, имеет другой недостаток: оно опирается на понятие «взаимо­действие элементов», хотя это понятие недостаточно ясное. Определение Берталанфи скорее является не претендующим на четкость описанием того круга явлений, которое мы можем назвать системами, чем строго логиче­ским определением понятия «система».

При рассмотрении классификаций систем, предложенных Берталанфи и Фэйджином - Холлом, бросается в глаза их неполнота. В частности, в них не учтены особенности саморазвивающихся систем, полностью отсут­ствует теоретическое исследование связи систем между собой, а также условий, при которых система модифицирует свои формы.

Необходимо отметить и другой недостаток «общей теории систем»: ее чисто описательный характер, отсутствие в ней собственно структурных методов исследования. Чтобы как-то объяснить этот характер «общей тео­рии систем», Берталанфи вынужден был построить теорию различных сту­пеней описания явлений (см. L. Bertalanffy «Das biologische Weltbild», 1949, S. 186). С его точки зрения, первой ступенью описания является уста­новление аналогий, то есть сходных внешних свойств исследуемых явле­ний. Вторая ступень состоит в установлении логических гомологии (изо­морфизмов), то есть в констанции формально одинаковых законов, управ­ляющих функционированием материально различных явлений. Только третья ступень представляет собой собственно объяснение, то есть указа­ние условий развития отдельных явлений и специальных закономерностей, по которым протекают эти процессы. Отрицая научную ценность анало­гий, Берталанфи настаивает на большом научном значении' логических го­мологии, исследование которых представляет собой основное содержание «общей теории систем». Установление гомологии он называет «объяснени­ем в принципе» и утверждает, что «объяснение в принципе лучше, чем от­сутствие объяснения» (L. Bertalanffy «Allgemeine Systemtheorie», «Deutsche Universitätszeitung», 1957, .№ 5-6, S. 10). Это, конечно, бес­спорно. Но несомненно также и то, что ни в коем случае нельзя останав­ливаться на «объяснении в принципе», а надо двигаться к выяснению дей­ствительных факторов, порождающих данные явления, к вскрытию их специфических закономерностей и т. д.,то есть к их 'реальному объяснению. И, во всяком случае, нельзя приписывать теории, ограничивающейся в силу своих исходных положений «объяснением в принципе», то значение, кото­рое ей придает Берталанфи; иными словами, нельзя видеть в «общей тео­рии систем» шаг к Mathesis universalis - к универсальной науке,- охва­тывающей все области научного знания (см. L. Bertalanffy «Das bio­logische Weltbild», S. 187; «Allgemeine Systemtheorie», «Deutsche Universitätszeitung». 1957, № 5-6, S. 12, и другие работы).

Отмеченные недостатки теоретических построений Берталанфи, бес­спорно, снижают их естественнонаучную и методологическую ценность. Однако не они составляют основной недостаток методологических идей Берталанфи. Выдвинутые им принципы классификации систем и рассмат­риваемые в рамках «обшей теории систем» объективные структуры си­стемных предметов даже при условии их неполноты и чисто описательного характера имеют большое научное значение, так как дают возможность более глубоко понять «формы поведения» и принципы организации доста­точно широкого класса системных предметов.   Будучи  сформулированы для класса систем и объясняя в случае их интерпретации функциониро­вание конкретных систем, эти принципы выполняют важную методологи­ческую функцию. Отмеченные их недостатки говорят лишь о том, что «общая теория систем», как и любая другая научная теория, должна дальше развиваться и в ходе этого развития стремиться к более адекват­ному отражению исследуемого объекта.

Между тем сам Берталанфи склонен приписывать «общей теории си­стем» более важную роль. Исходя из того, что эта теория позволяет ана­лизировать принципы организации систем разного рода, т. е. тех объектов исследования, которые прежде всего рассматриваются науками на совре­менной стадии их развития, Берталанфи видит в «общей теории систем» универсальную науку, охватывающую все отдельные науки (см. L. В с г-talanffy «Allgemeine Systemtheorie», «Deutsche Universitätszeitung», 1957, № 5-6, S. 12). С его точки зрения, эта теория выполняет роль фи­лософии современной науки, она дает не только специальные методоло­гические принципы исследования определенного класса объектов, но и формулирует философски обобщенные принципы и методы научного ис­следования.

В этом утверждении и проявляется основной, на наш взгляд, мето­дологический недостаток предложенных Берталанфи теорий.

Берталанфи прежде всего занимается анализом принципов органи­зации систем определенного вида. При этом он не исходит из следующей философской постановки проблемы: если имеются определенные системы предметов и стоит задача наиболее адекватного выражения функциони­рования этих систем в мышлении, то главная задача теории метода за­ключается в том, чтобы установить, какой должна быть специфика систе­мы знания, способной отобразить «поведение» системных предметов, В свете этой задачи и должны фиксироваться и исследоваться различные типы  предметного содержания.

Такая постановка проблемы требует, во-первых, четкого логического определения понятия «система», во-вторых, осуществления возможно бо­лее полной классификации системных предметов, в-третьих, анализа сис­темных характеристик знания разного типа и, в-четвертых, установления принципов построения знания, способного отразить разные по своему типу системные предметы. Методология как философское учение о принципах научного познания должна в этом случае сформулировать принципы орга­низации системного строения знания, адекватно отражающего исследуе­мые системные предметы. Определение понятия «система» и классифика­ция системных предметов суть лишь подготовительные стадии для осуще­ствления такого Методологического исследования. Последнее требует раз­работки определенного числа специфических понятий и абстракций, при­годных для логического анализа системы знания. К ним принадлежат понятия «абстрактное и конкретное специфически мысленное знание», «связь знаний», принципы построения знания определенного типа (аксио­матическое построение, гипотетико-дедуктивная система и т. д.), приемы и способы оперирования знанием и получения новых знаний и т.д. В ре­зультате при таком проведении методологического анализа возможно по­лучение, с одной стороны, теории построения знания разного типа, а с дру­гой - теории систем и их типов. При условии достаточной развитости и разветвленности методологических исследований станет возможным по­строение общей теории систем и изучение процессов их познания.

Анализ «общей теории систем» показывает, что для Берталанфи чу­жда такая постановка проблемы методологических принципов исследова­ния систем. Поэтому его теория не может играть роль философского уче­ния о методах исследования, применяемых в современной науке. Для ре­шения этой задачи необходимы совершенно иные исходные понятия и иная направленность анализа. Для исследования методологических принципов анализа системных предметов чрезвычайно большое значение имеют работы классиков фило­софии диалектического материализма. Созданные значительно раньше ра­бот Берталанфи труды К. Маркса («Капитал», «К критике политической экономии» и др.), Ф. Энгельса («Анти-Дюринг» и «Диалектика природы») и В. И. Ленина («Материализм и эмпириокритицизм» и «Философские тетради») содержат богатейший материал по методологии исследования систем.

Если говорить о развитии принципов методологии ..системного ана­лиза, то «общая теория систем» Берталанфи содержит в неразвитой форме то, что четко сформулировано и подробно проанализировано классиками диалектического материализма 50-75 лет тому назад.

Карл Маркс, анализируя экономическую структуру капиталистическо­го общества, одновременно сформулировал ряд важнейших методологиче­ских принципов анализа сложных объективных систем. По его мнению, экономическая структура капиталистического общества характеризуется не столько разнообразием ее элементов и внешне выступающих отношений этих элементов, сколько наличием связей между элементами, причем связей специфического рода. В таком сложном объекте, каким является экономика, главную роль играют не сравнительно простые типы связей элементов, а сложнейшие взаимозависимости элементов, множество накладывающихся друг на друга связей и отношений. Наличие связей и взаимосвязей между элементами объекта обусловливает то, что элементы такого объекта могут функционировать только в рамках сис­темы, которая, с одной стороны, определяет их место и роль, а с другой стороны, сама является их продуктом, не возникающим, однако, путем простого суммирования элементов и их отношений. Маркс показал, что системные объекты типа экономической структуры капиталистического об­щества обладают развитием. В них имеются как связи между одновре­менно данными элементами, так и связи разновременно возникающих эле­ментов. Последние характеризуют происхождение одних элементов из дру­гих, взаимодействие во времени разных элементов и т. д. Причем элементы, возникшие из других элементов, сами воздействуют на породившую их основу, трансформируют ее, в результате чего на определенном этапе раз­вития системы «порождающие» элементы оказываются в зависимости от «порожденных». Системные объекты, подобные экономической структуре капиталистического общества, получили у Маркса название «органиче­ского целого», или «диалектически расчлененного це­ло г о».

Таким образом, с точки зрения Маркса, специфические особенности саморазвивающихся сложных систем связей и процессов определяются их переплетением, взаимовлиянием, происхождением одних из других и т. д. Иными словами, для понимания системного объекта необходимо выяснить субординацию элементов целого, что возможно лишь в рам­ках исторического подхода к анализу системы, то есть понимания ее дан­ного состояния как исторически развившегося и развивающегося. Сопо­ставляя с таким пониманием теоретические построения Берталанфи. можно убедиться в следующем; Берталанфи занимается не только вы­яснением координации частей в составе целого, то есть он не только под­черкивает обусловленность свойств частей системного предмета их при­надлежностью к целому, но и анализирует субординацию элементов си­стемы. Последнее проявляется, например, в исследовании Берталанфи «прогрессирующей механизации», а также первичных и вторичных регу­ляций в эмбриональном развитии и эволюции. Однако исследования Бер­таланфи не доведены до вскрытия внутренней причины «прогрессирую­щей механизации», до выяснения источника развития системы. Поэтому

понимание Берталанфи субординации элементов системного объекта во многом остается поверхностным.

По Марксу, характер предмета исследования предопределяет и спо­соб его теоретического описания. Маркс указывает, что для того, чтобы правильно отразить в понятиях системный предмет, необходимо раскрыть все сложные связи и отношения элементов системы, что возможно только при условии разработки и правильного использования специальных приемов и способов мышления. Например, для исследования системного предмета элементарные методы анализа и синтеза недостаточ­ны; для этого требуются более сложные их формы, учитывающие коорди­нацию и субординацию элементов системы, процессы их функционирова­ния и развития. В работах Маркса нашли свое детальное развитие методы мышления, дающие возможность адекватного отображения системных предметов (приемы анализа «простых» и «сложных» зависимостей систе­мы, способы связи «абстрактных» определений, используемые для полу­чения конкретного знания об объекте, методы анализа закона «в чистом виде» и его модификаций в конкретных условиях, пути исследования «одновременно данных» и «разновременных» элементов системы и т. д.).

Если Маркс выяснение специальных приемов и способов мышления, способных адекватно отразить исследуемую систему, считает важней­шей задачей методологии как учения о принципах научного исследова­ния, то Берталанфи совершенно абстрагируется от рассмотрения этой про­блемы. Именно поэтому его теория не может играть роль обобщенной ме­тодологии науки.

Действительное развитие проблем методологии системного исследо­вания состоит в конкретизации выдвинутых К. Марксом и В. И. Лениным принципов анализа системных предметов. Целый ряд исследований мар­ксистов- ученых и философов - ведется именно в этом направлении.

Советские ученые, исходя из специфических особенностей связей ме­жду предметами, пытаются дать общее определение понятия «система» и получить классификацию систем по основному для системных образований признаку, а именно то логическому типу связей между предметами, вхо­дящими в систему. Для получения определения понятия «система» этим путем необходим логический анализ понятия «связь предметов». В совре­менной зарубежной логике было предпринято несколько попыток прове­сти логический анализ некоторых частных видов связей между предме­тами (работы Рейхенбаха, Карнапа, Льюиса, Бёркса и т. д.), но в логи­чески обобщенном виде эта проблема ставится лишь советскими иссле­дователями (см., например, сборник «Логические исследования», М., 1959, стр. 113-138). Дальнейшее развитие этих исследований, направленных прежде всего на анализ многопредметных связей, даст возможность полу­чить строгое определение понятия «система».

При условии определения понятия «система» на основе анализа ло­гического типа связей между предметами, сходящими в системные обра­зования, мы впервые получим возможность строго научной классификации систем. У Берталанфи та особенно у Холла и Фэйджина вместо классифи­кации систем фактически дано лишь описание тех типов систем, которые им известны, причем это описание, по существу, не содержит и намека на логическую стройность. Определение же систем «а основании анализа характера связей между входящими в них предметами дает возможность классифицировать системы по логическому типу связей между предмета­ми и исследовать вопрос о связи разных типов систем между собой. Ана­лиз типов связей предметов между собой позволит расположить системы в определенной последовательности по степени их усложнения и выявить наиболее «простейшие» и наиболее «сложные» системы.

Важнейшей методологической проблемой, встающей в связи с анали­зом системных предметов, является исследование специфических особенно­стей строения знания, способного адекватно отражать функционирование этих систем, В этом направлении советскими философами проделана зна­чительная работа: подробно проанализирован метод восхождения от аб­страктного к конкретному, являющийся специфическим способом воспро­изведения в мышлении одного из наиболее сложных типов систем - раз­вивающейся органичеокой системы; исследованы приемы и способы вос­произведения в мышлении исторических процессов развития (см., напри­мер, Б. А. Г рушил «Маркс и современные методы исторического ис­следования». Журнал «Вопросы философии» № 3 за 1958 год), выясне­ны специфические формы анализа и синтеза, употребляемые при исследо­вании сложных систем связей (см., например, М. К. Мамардашвил и «Процессы анализа и синтеза». Журнал «Вопросы философии» № 2 за   1958  год)   и  т.  д.

Только дальнейшее развитие и конкретизация выдвинутых классиками марксистско-ленинской философии методологических идей может приве­сти к построению философски обобщенной теории методологических прин­ципов исследования системных предметов. «Общая теория систем» Л. Берталанфи, вопреки некоторым заявлениям ее автора, не решает и не может решить этих проблем. Являясь главным образом естественнонауч­ной теорией, «общая теория систем» выполняет определенную методологи­ческую функцию: построенный в ней математический аппарат может ис­пользоваться для анализа сравнительно большого класса таких системных предметов, исследованием которых в настоящее время занимаются био­логи, химики, биохимики, биофизики, психологи и другие. В этих рамках использование «общей теории систем» Л. Берталанфи правомерно и весь­ма полезно.

[1] См. «Regelungsvorgange in der Biologie», Verlag R. Oklenbourg, München, 1956.

[2] Берталанфи  впервые выдвинул идею    «обшей   теории   систем» в   1938    году   л
лекциях, прочитанных в Чикагском университете, однако первые публикации по это­
му  вопросу относятся  только к   1945 году (см. L.    Bertalanffy    «Allegemeine System-
theorie». «Deutsche Universitätszeitung», 12 Jahrg,, 1957, № 5-6, S. 9).

[3] Понятие «открытой системы» было впервые использовано Р. Дефаем (R. Defay «Introduction a la thermodynamiquc des systéme ouvertes». Acad. Royale de Belgique, «Bull. Classe des Sciences», 53 Serie, 15, 678, 1929), Берталанфи квел это понятие в биологию в 1932 году (L. Bertalanffy «Theoretische Biologie», Bd. I, 1932). Кроме Берталанфи, я разработке теории «открытых систем» п{жнишали участие А.  Бэртои, И.  Пригожин, С. де Гроот, К. Денбиг и другие.