Роль информационно-коммуникационных технологий в изменении отношений между воображаемым, символическим и реальным

 В статье рассматриваются последствия использования информационно-коммуникационных технологий при избыточном погружении человека в виртуальное пространство, когда воображаемое не стыкуется с символическим, отчужденное Я принимается за единственную реальность, психика заполняется иллюзорными представлениями как об окружающем мире, так и о самом себе.

In the article there have been studied the consequences of the use of informational and communicational technologies with excess settling of an individual in the virtual reality, which results in the disjoin of the imaginary with the symbolic, in perceiving of the alienated “I” as the sole reality, and in the filling up the psychic with illusionary notions about the world as well as about oneself.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: стадия зеркала, пространственные идентификации, воображаемое, символическое, реальное, информационно-коммуникационные технологии, виртуальное пространство, интернетотерапия.

Вся жизнь человека связана с различного рода играми, будь то сексуальные, семейные, ролевые, профессионально-трудовые, экономические, политические, социокультурные, художественно-эстетические, спортивные. Не случайно, наряду с различными определениями человека - homo sapiens (человек разумный), homo politicus (политическое животное), homo economicus (экономическое животное), homo faber (использующее орудия труда) и другими, существует и такое определение, как homo ludens (человек играющий), введенное в оборот нидерландским историком и культурологом Й. Хейзингом [Хейзинга 1977].

Игра всегда что-то означает, хотя на первый взгляд может показаться совершенно бессмысленной. В игровой деятельности человек имеет дело с определенными образами, основанными на преобразовании действительности. Играя, он переходит от одного мира к другому - от вещного мира к миру образов, независимо от того, являются ли эти образы исключительно абстрактными или речевыми, представляющими собой игру слов. И хотя взрослый человек может относиться к своей игре несерьезно или, напротив, придавать ей исключительно важное значение, в любом случае за осознанной мотивировкой его игровой деятельности всегда скрывается инфантильное желание ребенка получить наслаждение от пребывания в потенциальной реальности, позволяющей ему свободно творить в своем воображении все что угодно.

По мере развития современных информационно-коммуникационных технологий и взрослые, и дети оказываются вовлеченными в виртуальную игровую деятельность. Такая игра постепенно превращает виртуальное пространство в новую реальность, а нередко подменяет собой действительный мир вещей, людей, отношений[i].

В данной статье мое внимание главным образом привлекают не столько вопросы, связанные с выявлением позитивных и негативных аспектов использования современных информационно-коммуникационных технологий в жизни людей (подробно см.: [Лейбин 2007; Лейбин 2009]), сколько изменения, происходящие в психическом развитии человека, вступающего в виртуальное пространство, а именно - в отношениях между воображаемым, символическим и реальным. Как и каким образом воображаемое и символическое в виртуальном мире способствует или препятствует тестированию реальности, как и каким образом это сказывается на психическом состоянии человека.

В связи с поставленной задачей будет оправданным обращение к онтогенезу формирования у ребенка представлений о воображаемом, символическом и реальном, чтобы затем отследить изменения в соотношении и сочленении этих слоев психики у человека, начинающего (подобно ребенку) вхождение в виртуальный мир.

Некоторые исследователи полагают, что самое раннее восприятие реальности ребенком абсолютно фантастично и связано с инфантильными фантазиями «хорошей» или «плохой» груди матери, порождающими ощущение «хорошести» внешнего мира или его враждебности. Аффективное отношение младенца к реальности может сопровождаться его бессознательным проявлением ненависти, беспокойства, тревоги, вины, в основе которых лежат агрессивные и эротические переживания [Кляйн 2007]. По мере психического развития ребенка его фантазийно создаваемая и переживаемая реальность, точнее было бы сказать нереальность, постепенно претерпевает изменения, в результате чего он устанавливает истинное отношение к окружающему его миру.

Начиная примерно с шести месяцев, ребенок оказывается способным фиксировать свое отражение в зеркале и с помощью жестов в игровой форме предпринимает первые попытки по выяснению того, как соотносятся его движения с отраженным в зеркале образом и какое отношение имеет дублируемая им реальность к его собственному телу, предметам и людям, находящимся в поле отражения. Этот продолжающийся до восемнадцати месяцев период развития ребенка, получивший название «стадия зеркала», свидетельствует о способности человека, в отличие от животного, к пространственному освоению отражаемого образа и возможному его присвоению. Тем самым между воображением и реальностью устанавливается необходимая связь.

Имея дело со своим отражением в зеркале, ребенок воспринимает прежде всего некий образ, который он соотносит не с собой, а с неким другим. Лишь со временем путем идентификации этот визуальный образ объективируется и персонифицируется, в результате чего первоначальное восприятие двойника становится своего рода символической матрицей, способствующей развитию вторичных идентификаций. Так, на стадии зеркала закладывается основа не только для схватывания ребенком целостной формы тела, но и для последующих пространственных идентификаций, открывающих возможность для развертывания разнообразных форм, образов и представлений, рождающихся на стыках воображаемого, символического и реального.

Стадия зеркала способствует становлению Я, когда идентификация визуального образа позволяет не только проводить различие между реальным телом и зеркальным отражением, но и пробуждать познавательные способности к сопряжению воображаемого, символического и реального. Другое дело, что эта стадия развития ребенка представляет собой также своего рода и драму, сопровождавшуюся возникновением различных фантазмов отзеркаливания отдельных частей тела, целостного представления и отчуждающей идентичности формирующего свой внутренний мир субъекта, «попавшего на приманку пространственной идентификации» [Лакан 1999, 512].

Формирующееся Я оказывается ни чем иным, как воображаемой конструкцией, возникающей в психике ребенка. С одной стороны, это ведет к тому, что, в отличие от животного, у человека становится действенной игра воображения, позволяющая ему не только в своеобразной форме постигать реальный мир, но и творить нечто новое, включая собственное Я. С другой стороны, сотворенное собственное Я носит отчужденный характер зеркального отражения, так что зеркальный образ самого себя становится не просто воображаемым, но и иллюзорным.

В процессе последующего развития ребенка постижение окружающего мира и самого себя происходит благодаря наименованию того и другого, т.е. действенности символической функции речи, способствующей приданию созданных воображением конструкций некоего единого целого. Путем символического уравнивания той или иной вещи деятельность и интересы ребенка становятся предметом его фантазий, а символизм как таковой - основой его отношения к внешнему миру, объективно существующей реальности.

При нормальном развитии человека опосредованное символической функцией воображаемое способствует постижению реального. Но возможен и такой исход, когда человек срастается с воображаемой конструкцией самого себя, в результате чего воображаемое не стыкуется с символическим, отчужденное Я принимается за единственную реальность, а психика заполняется иллюзорными представлениями как об окружающем мире, так о самом себе.

В процессе постижения окружающего мира в воображении ребенка реальные объекты становятся приемлемыми или отталкивающими, вызывающими соответствующие переживания, включая переживание утраты. Восполнение утраты может достигаться путем иллюзорного представления о воображаемом единстве. Причем игра воображения сопровождается тем, что по мере психического развития представление ребенка о своем единстве оказывается возможным только тогда, когда он выходит за пределы самого себя. Вместе с тем попытка узнавания этого единства приводит к тому, что ребенок начинает испытывать ощущение рассогласованности как со своим воображаемым Я, так и с необходимой связанностью с внешним окружением. Следствием этого становится ощущение потерянности в реальном мире и расщепленности Я на не согласующиеся между собой части.

Подобное ощущение может закрепиться в психике ребенка, и если его последующее развитие не будет сопровождаться сопряжением воображаемого и символического, это скажется на жизни взрослого человека. Под воздействием происходящих рассогласований возможно такое обострение противоречий между психическим миром человека и окружающей его действительностью, в результате которых доступ к реальности станет ограниченным, а ее восприятие искаженным.

Словом, на стадии зеркала закладываются основы игры воображения ребенка, порождающего у него не только отчужденное отражение самого себя, но и иллюзорные представления о реальных объектах и возможных отношениях с ними.

В дальнейшем игровая форма жестов ребенка, с помощью которых он пытается постичь зеркальный образ самого себя, постепенно превращается в игру как его основную деятельность, направленную на приведение в угодный ему порядок предметов внешнего мира и созидание для себя собственного мира. И хотя игровая деятельность ребенка противостоит реальности и в то же время воспроизводит ее, тем не менее при условии его нормального развития он способен отличать мир своей игры от действительности и подкреплять свои воображаемые объекты и ситуации осязаемыми и зрительными предметами реального мира [Фрейд 1995].

В процессе игры, сопровождаемой вербализацией, происходит пересечение воображаемого, символического и реального. Вместе с тем в игре не обеспечивается взаимодействие между индивидуальной психической реальностью и опытом контроля над реальными объектами. Дело в том, что игровое пространство ребенка не относится ни к внутренней, психической реальности, ни к внешнему, окружающему его миру. В нем реализуются возможности ребенка, связанные с его воображением и способностью к фантазированию, реализация которых приносит удовлетворение.

Первоначально для ребенка имеет существенное значение потенциальное пространство, возникающее между ним и кормящей матерью. В рамках этого пространства у него появляются первичные фантазии, связанные с тем, что он сам становится грудью матери. На основе этих фантазий часть реального мира (грудь матери или сама мать) как бы субъективируется, точнее объект становится своего рода субъектом (субъективный объект). И только по мере дальнейшего развития, проходя стадию зеркала и включаясь в игровую деятельность, потенциальное пространство между ребенком и матерью настолько расширяется, что его фантазийный мир и игра воображения, сопровождаемые символическим освоением как продуктов собственной творческой деятельности, так и предметов внешнего мира, приводят к становлению самости. Речь идет об объективизации субъекта (объективный субъект), предполагающей наличие и переживание чувства реальности [Винникотт 2002, 145].

Переход от инфантильности к взрослости характеризуется не только сопряжением воображаемого и символического при освоении существующей и конструировании новой реальности, но и способностью ощущать и понимать различия между внутренней, психической и внешней, физической реальностью.

При возможных нарушениях развития ребенка, обусловленных как отсутствием надлежащей заботы со стороны матери или замещающей ее фигуры, так и чрезмерной опекой с ее стороны, может иметь место искажение пространственных идентификаций. Как следствие фантазийные образы остаются без надлежащей символизации или соответствующая символизация воспринимается в качестве угрозы и разрушения, игровая деятельность обедняется или становится рутинной, лишенной творческого начала, а становление самости сопровождается фрагментарностью и разделенностью ее на отдельные части, не способные к интеграции в единое целое. В таком случае происходит разрыв между воображаемым и символическим, утрачивается способность к обретению чувства реальности и проведению различий между внутренним и внешним миром.

Нормальное или нарушенное развитие ребенка сказывается на жизни взрослого человека, предопределяя характер его дальнейшей игровой деятельности.

Игровая деятельность современного человека, ранее основанная на претворении действительности, получила новое пространственное и временное измерение. Произошло своеобразное удвоение реальности. Если ранее она разворачивалась в потенциальном пространстве между внутренним, психическим и внешним, физическим мирами, то в настоящее время игровая деятельность человека захватывает и то новое пространство, которое, собственно говоря, порождено этой деятельностью.

По сути дела, современные информационно-коммуникационные технологии являются результатом предшествующей игровой деятельности человека, поскольку именно силой его воображения был сотворен новый технический мир. Своей игрой воображения он сконструировал новую реальность, то виртуальное пространство, на освоение которого он тратит время, физические силы, интеллектуальные способности и пребывание в котором доставляет ему удовольствие, причем не меньшее, а подчас даже большее, чем он может получить, находясь в повседневной действительности.

Удвоение реальности приводит к неразрешимому парадоксу. С одной стороны, перед человеком открываются уникальные возможности, связанные с расширением сферы его игровой деятельности, что само по себе является движением вперед по эволюционной лестнице развития. С другой стороны, стремление к получению наибольшего удовольствия от игровой деятельности в широком ее понимании (познавательном, материальном, духовном) приводит к экзистенциальному напряжению и психическому расщеплению, обусловленному проблемой выбора между двумя реальностями. Так, неразрешимость парадокса удвоения реальности приводит человека к еще большему столкновению с самим собой.

Во-первых, получая удовольствие от игровой деятельности, ему волей-неволей приходится сравнивать ее результаты по легкодоступности и интенсивности в той или иной реальности. И это сравнение нередко оказывается не в пользу существующей реальности.

Во-вторых, дух капитализации и потребительства современной цивилизации заставляет человека мыслить и действовать таким образом, что сознательно или бессознательно он усматривает в информационно-коммуникационных технологиях панацею от тех бед, с которыми ему приходится сталкиваться в реальном мире вещей, людей и отношений.

В-третьих, присущее человеку эвристическое влечение, вызывающее у него потребность в совершенствовании своей интеллектуальной деятельности, толкает его к достижению новых технологических решений, все больше перемещающихся из сферы материального мира в область мыследействия, связанного с виртуальной реальностью.

Все это неизбежно приводит к тому, что столкновение с проблемами и конфликтными ситуациями в рамках существующей действительности соотносится человеком, по большей части, с перспективными возможностями их решения и устранения благодаря использованию новейших средств информационно-коммуникационных технологий. Поэтому основанный на игре воображения прогресс человеческой мысли неуклонно движется в сторону виртуальной реальности, когда игровая деятельность все больше развертывается в виртуальном пространстве.

Сравнение предшествующей жизни человека (в воображаемом пространстве отзеркаленного Я, переходном пространстве от иллюзорного к реальному миру и окружающей дeйствительности) и его жизнедеятельности в мире информационно-коммуникационных технологий, сопровождающейся открытием нового измерения (виртуального пространства), дает основание говорить о ранее неизвестных процессах, так или иначе оказывающих воздействие на восприятие людей и их психическое функционирование.

Само по себе так называемое четвертое измерение человеческой жизни значительно расширяет сферу его пространственного бытия. В то же время сложные взаимоотношения между старыми и новыми пространственными идентификациями порождают ранее отсутствующие возможности, связанные как с преодолением расщепленности Я, так и с порождением иллюзий, навеянных виртуальной реальностью.

Для тех, кто ощущает себя неуютно в реальном мире, т.е. не смог адаптироваться к экономическим, политическим и социокультурным его требованиям или в силу своей уникальности не захотел следовать им и быть среднестатистическим индивидом, утратившим чувство собственного достоинства, виртуальная реальность открывает простор для обретения смысла в информационно-коммуникационной деятельности, а также реализации своих идеалов, способностей, дарований. Увеличение числа пользователей Интернета, создающих свои сайты и блоги, а также погружающихся в мир социальных сетей и всевозможных компьютерных игр, несомненно, свидетельствует об активизации ранее подавленного, вытесненного, незадействованного потенциала людей, чьи функции воображаемого, символического и реального находились в разных плоскостях и не способствовали наведению мостов между внутренним и внешним мирами.

С появлением виртуальной реальности закомплексованные, робкие, застенчивые, нерешительные, не выдержавшие испытания в соревновательной гонке за материальными ценностями или престижными призами, - все эти и многие другие люди обрели как бы второе дыхание, позволившее им в какой-то степени самореализоваться. Если раньше их идентификация с отзеркаленным Я нередко ограничивалась лишь пребыванием в фантазийном мире воображаемого, сдерживаемого рамками собственной психики и незначительного круга ближайших родственников, то такие сайты, как «Одноклассники», «В контакте» или «Фэйсбук», позволили им выйти из скорлупы своего Я и, используя символическую функцию, пробиться к внешнему миру широкого круга людей.

Более того, пересечение воображаемого и символического в виртуальной реальности стало для значительной части людей своеобразной психотерапией, помогающей им не только обрести контакт с новыми персонажами, пережившими аналогичную драму одиночества и отчуждения от других, от самих себя и мира в целом, но и почувствовать себя востребованными фигурантами в процессе виртуального общения с себе подобными деятельными субъектами, способными на критические высказывания в адрес вышестоящих чиновников и первых лиц государства.

Обмен репликами между пользователями Интернета, нелицеприятно, а подчас и нецензурно выражающими свое отношение к государственным и политическим лидерам, повышает их самооценку, вызывает чувство гордости, приносит удовлетворение. Если учесть возможность анонимного пребывания в виртуальном пространстве, придающего смелость и решительность в языковой и речевой реализации протестных требований, агрессивных влечений и деструктивных наклонностей, то становится очевидным терапевтический эффект, который достигается в рамках виртуальной реальности[ii].

С одной стороны, интернетотерапия действительно способствует улучшению психического состояния человека, находящего в виртуальной реальности прибежище от конфликтов, рызыгрывающихся в глубинах его психики. Раскрепощенное, не основанное на вытеснении бессознательных желаний виртуальное общение с себе подобными помогает снять излишнее напряжение и разрешить часть проблем, с которыми ему приходится сталкиваться в повседневной жизни. С другой стороны, виртуальное пространство, способствуя решению одних конфликтов и проблем, в то же время является питательной почвой для порождения других конфликтов и проблем.

В самом деле воспринимаемая человеком виртуальная реальность в качестве той реальности, которая обеспечивает ему более приемлемое существование, по сравнению с первичной реальностью внешнего мира, оказывается не более чем иллюзией, порожденной желанием не столько разобраться в самом себе и понять причины своего выпадения из установленного мира вещей и отношений, сколько найти легкий путь ухода от скверны бытия путем установления бесконечного множества контактов с новыми персонажами на подмостках вымышленной сцены.

Эта сцена создана игрой воображения других людей в ответ на собственную потребность человека вырваться из оков персонального фантазийного мира и перейти на символический уровень взаимодействия с себе подобными. Однако если ранее возникшее в результате фантазийной деятельности человека потенциальное пространство предполагало его освоение с целью прорыва к существующей реальности, то в условиях использования современных информационно-коммуникационных технологий он стремится перескочить из этого пространства в виртуальное, минуя все перипетии, обусловленные его пребыванием в мире реальных вещей, людей и отношений. Поэтому, оказавшись в новом виртуальном пространстве, человек становится пленником двойного воображаемого кульбита, поскольку принимает за действительную реальность то, что сконструировано фантазийной деятельностью людей, так же, как и он сам, недовольных окружающим их миром. Сферы воображаемого, символического и реального получают лишь видимость объединения в некое единого целое, которое достижимо лишь в процессе их взаимного переплетения, дополнения и слияния, необходимых для установления сходств и различий между внутренним, психическим миром и внешним, физическим миром вещей, людей и отношений. Игра воображения и символическое воплощение ее в жизнь переносятся в виртуальное пространство без соотнесения их с реальным миром, в результате чего виртуальный мир воспринимается частью людей в качестве истинного и жизненно необходимого.

Когда мы говорим, что глаза - это зеркало души, то мы на символическом уровне выражаем тот реальный факт, в соответствии с которым по глазам человека можно лучше узнать о его внутреннем мире, сиюминутном настроении, психическом состоянии. Но в глазах человека отражается также образ того другого, кто находится рядом с ним. Во всяком случае этот другой пытается найти свое собственное отражение в глазах (в лице) человека, с которым он общается. Возможность увидеть себя через призму другого способствует организации собственной жизни и выстраиванию отношений с окружающим миром.

Взаимоотношения младенца с матерью на стадии зеркала развиваются таким образом, что, глядя на свою мать, в частности при кормлении грудью или из бутылочки, ребенок имеет возможность заглядывать ей в лицо. Его дальнейшее поведение может зависеть от того, какое отражению он находит в лице матери. Это лицо является для него своего рода зеркалом, позволяющим ему схватывать в потенциальном пространстве между ним и матерью некий прообраз самого себя, преломленный через призму первичных фантазмов, навеянных добрым, нейтральным, озабоченным или злым выражением лица матери.

Позднее у ребенка происходит пространственная идентификация отраженного зеркального образа другого со становлением собственного Я. Результативность попыток целостного постижения окружающего мира и его восприятия, способствующего формированию психической реальности, не в последнюю очередь зависит от возможности установления ребенком адекватных связей между воображаемым и символическим.

Современные информационно-коммуникационные технологии вносят свои коррективы в установление отношений между воображаемым, символическим и реальным. И хотя на первый взгляд представляется, что с формальной точки зрения в организации этих отношений нет каких-либо принципиальных различий, поскольку виртуальное пространство пользователя Интернета напоминает собой потенциальное пространство между ребенком и матерью (на символическом уровне это находит свое отражение, в частности в наименовании такой важной части персонального компьютера, как материнская плата), тем не менее в содержательном плане имеются существенные расхождения.

Находясь в виртуальном пространстве, скажем, в портале для общения типа «Фэйсбук», человек имеет возможность устанавливать связи со многими персонажами, именуемыми им друзьями. У некоторых интернетопользователей список таких друзей исчисляется сотнями персонажей. Однако большая часть подобных персонажей, будучи в принципе реальными людьми, являются лишь воображаемыми друзьями, с которыми осуществляется визуальное и символическое общение и с которыми, возможно, пользователь Интернета никогда не встретится в реальной жизни.

У человека в принципе не может быть много друзей, поскольку реальная жизнь такова, что подчас даже ближайший друг в тех или иных обстоятельствах оказывается в лучшем случае не столь сострадательным, отзывчивым и вовремя приходящим на помощь, как этого хотелось бы и на что рассчитывал в своем воображении, а в худшем - предателем и даже врагом.

Другое дело виртуальный мир, где названные друзьями персонажи предстают, как правило, в идеализированном или нейтральном виде, являясь, по сути дела, той аудиторией, которая необходима пользователю Интернета для удовлетворения его нарциссических запросов. Не случайно в «Фэйсбуке» предусмотрена такая опция, благодаря которой друзья по виртуальному общению имеют возможность получить запрограммированный и желательный для каждого из них ответ «мне нравится».

Экран персонального компьютера оказывается тем зеркалом, посредством которого общающийся с многочисленными друзьями в виртуальном пространстве человек находит в визуальных образах и посылаемой информации о себе отражение собственных желаний, в силу тех или иных причин не получивших удовлетворения в реальном мире.

Но если ранее его отзеркаленные первичные инфантильные образы сопровождались такой фантазийной деятельностью, благодаря которой создавался психический мир Я, характеризующийся иллюзорностью и расколотостью между внутренним и внешним, то в виртуальном пространстве благодаря техническим возможностям общения с многочисленными друзьями человек утрачивает ощущение отделенности от окружающего мира. Напротив, иллюзорность и расщепленность собственного внутреннего мира как бы исчезают по мере того, как пребывание в виртуальном пространстве становится повседневной и безотлагательной потребностью человека.

Однако подобное ощущение в действительности оказывается своего рода миражом, возникающим на стыке воображаемого и символического. Тем миражом, который сродни возникновению иллюзии у испытывающего жажду человека, галлюциогенно увидевшего в пустыне под воздействием палящего солнца оазис с живительной водой.

Это не означает, что наложение возникающих в виртуальном пространстве иллюзий на иллюзии, порожденные в потенциальном пространстве инфантильно отзеркаленных образов, с неизбежностью приводит к тому, что любой пользователь Интернета выпадает из реального мира.

Разумеется, самодостаточный, критически мыслящий и тестирующий реальность человек пользуется Интернетом, чтобы почерпнуть необходимую для его профессиональной или любительской деятельности информацию, оперативно включиться в коммуникационные процессы, получить наслаждение от просмотра видеофильмов, слушания классической или эстрадной музыки, совершенствования навыков в интеллектуальных играх. Для такого человека Интернет - это прежде всего необходимое техническое, инструментальное, информационно-коммуникационное средство, способствующее организации его жизненного пространства в современном мире. И поэтому виртуальное пространство является для него не более чем еще одной сферой деятельности, в рамках которой он использует свой творческий потенциал, чтобы освободиться от всевозможных иллюзий, как личностных, политических, экономических, социокультурных, так и технически обусловленных.

Другое дело зависимый, безвольный и не тестирующий реальность человек, воспринимающий Интернет в качестве спасительного средства, обеспечивающего ему бегство от реальности. Для него Интернет - техническое воплощение материнской фигуры, позволяющей сохранять инфантилизм и поддерживающей иллюзию такой игровой деятельности, в рамках которой имеет место имитационная включенность в то, что представляется самой жизнью. В этом отношении виртуальное пространство приобретает для такого человека особое значение, становится для него источником воплощения надежд и чаяний, питательной почвой для реализации ранее подавленных желаний.

Критически мыслящий человек использует Интернет и свое пребывание в виртуальном пространстве с целью получения дополнительного ресурса, способствующего сопряжению воображаемого и символического при освоении и реконструкции реального. Для него пребывание в виртуальной реальности не превращается в пожизненное затворничество, поскольку возвращение из этой реальности в действительный мир вещей, людей и отношений не является для него проблематичным. Он без особого труда может осуществлять переход туда и обратно, сохраняет потребность в реальном, а не иллюзорном приобщении к жизни и воспринимает виртуальное пространство как новую перспективу наведения мостов между внутренним и внешним мирами при сохранении своей уникальности.

Зависимый и не тестирующий реальность человек вновь, как и в детстве, попадается на обманку пространственных идентификаций и принимает виртуальный мир за подлинную реальность, в которой, как ему представляется, он сможет обрести то, что оказалось не под силу заполучить в чуждом для него мире вещей, людей и отношений. Для такого человека виртуальная реальность становится своего рода панацеей. Возвращение в чуждый ему мир настолько затруднителен, что он начинает испытывать беспокойство, которое порождает еще большую отчужденность от этого мира. Если бы у него была возможность навсегда остаться в виртуальном мире и никогда не возвращаться в тот мир, рождение и предшествующая жизнь в котором не доставили ему никакой радости, то он, не задумываясь, переселился бы в него навсегда. Прельщенный игрой воображения и готовый предаваться новым иллюзиям, он предпочел бы пожизненное затворничество в виртуальном мире, тем более что в его собственном восприятии виртуальная реальность ощущается не как затворничество, а напротив, как выход из прежнего узкого мира своего Я в сферу неограниченных возможностей общения с нарциссически себе подобными.

Стало быть, в одном случае воображаемое и символическое пересекаются и взаимодействуют друг с другом так, что благодаря психической переработке этого сплава человек оказывается способным к постижению реального мира и установлению с ним нормальных отношений, помогающих реализации его творческих дарований. В другом же случае воображаемое и символическое, если и пересекаются между собой, то их взаимодействие друг с другом не способствует психической переработке, открывающей доступ человека к реальному миру. Напротив, воображаемое и символическое порождают такие иллюзии, под воздействием которых психически действенным для человека становится не подлинный мир вещей, людей и отношений, а виртуальный мир с его запрограммированной установкой «мне нравится», скрывающей иллюзорный характер человеческих отношений.

Для зависимых людей экран персонального компьютера является не только зеркалом, отражающим их собственные ранее не реализованные желания, но и, по сути дела, символическим отражением бессознательного образа материнской груди, взаимодействие с которым становится главным смыслом их существования. Из Интернета они получают не просто информацию, а то необходимое им питание, подобно грудному молоку, без которого они не в состоянии дальше жить. Такие люди - это вечные сосунки, нашедшие в современных информационно-коммуникационных технологиях замену материнской груди, игравшей в их инфантильной жизни определяющую роль. Отлучение от нее в их восприятии оказалось сродни психической катастрофе, когда внешний мир как бы отвернулся от них. В процессе своего развития они так и не смогли преодолеть последствия этой катастрофы и оказались обреченными на вечный поиск заместителя материнской груди, будь то алкоголь, наркотики или азартные игры, дающие им эрзац-удовлетворение. Сегодня виртуальная реальность предоставляет им возможность приобщения к новому источнику подпитки в виде экрана персонального компьютера и Интернета.

Словом, Интернет открывает легкий путь к тому информационному питанию, которое доставляет для некоторых людей не меньшее удовольствие, чем материнское молоко для младенца. Легкость и доступность в обретении такой подпитки приводит к тому, что вечный сосунок отворачивается от реального мира, в котором нужно трудиться, так как даже младенцу приходится прикладывать значительные усилия, чтобы, прильнув к материнской груди, насытиться ее содержимым.

Другое дело, что одним информационным питанием сыт не будешь, и организм требует возврата в реальный мир. Вот тут-то и приходится вновь сталкиваться с рассогласованием между воображаемым, символическим и реальным, в результате чего надломленная психика не выдерживает стрессовых ситуаций, и по мере удовлетворения элементарных потребностей человек снова устремляется в виртуальное пространство. Замена одной реальности другой, точнее бегство из реального мира в виртуальный мир, становится для подобного типа людей не просто необходимой для них отдушиной, а по существу образом жизни.

Если факт смещения установок человека с бытия в реальном мире на нахождение его в новом виртуальном пространстве не вызывает сомнения, то приходится констатировать и определенные сдвиги в эволюции человека. И выживут, как всегда, наиболее стойкие - люди с устойчивой психикой.

Литература

Бурова -  Бурова В.А. Кибераддикт - Человек Играющий (www/hr-portal/ru/article/kiberaddikt-chelovek-igrayushchii).

Винникотт 2002 - Винникотт Д. Игра и реальность. М., 2002.

Кляйн 2007 - Кляйн М. Любовь, вина и репарация // Кляйн М. Психоаналитические труды. Т. II. Ижевск, 2007.

Лакан 1999 - Лакан Ж. Стадия зеркала и ее роль в формировании функции Я в том виде, в каком она предстает нам в психоаналитическом опыте // Лакан Ж. Семинары. Кн. 2. М., 1999.

Лейбин 2007 - Лейбин В.М. Информационные технологии и психотерапия // Вторая Международная конференция. Системный анализ и информационные технологии. Т. 2. М., 2007.

Лейбин 2009 - Лейбин В.М. Аналитическое мышление в современной информационно-коммуникативной среде // Третья Международная конференция. Системный анализ и информационные технологии. М., 2009.

Лейбин 2010 - Лейбин В.М. Виртуальное пространство и интернетотерапия // Информатика сообществ: системный анализ и инструменты. М., 2010.

Фрейд 1995 - Фрейд З. Художник и фантазирование // Фрейд З. Художник и фантазирование. М., 1995.

Хейзинга 1977 - Хейзинга Й. Homo Ludens. Статьи по истории культуры. М., 1977.

Примечания

[i] Подобное втягивание людей в виртуальное пространство вызывает у различных специалистов обеспокоенность по поводу ухудшения их физического и психического здоровья. Стали говорить о поколении  Net, не представляющем свое дальнейшее существование без Интернета, и увеличении численности кибераддиктов (см. [Бурова]). С целью недопущения негативных последствий для физического и психического состояния детей разработана программа кибермама, предназначенная для родителей и позволяющая планировать, контролировать и ограничивать работу ребенка на домашнем компьютере, а также запрещающая запуск нежелательных игр и блокирующая доступ в Интернет (www.softportal.com/software-7883-iberama.html).

[ii] Мне уже приходилось обращать внимание на новый феномен, который я назвал интернетотерапией [Лейбин 2010]. Интернетотерапия представляет собой такой вид самолечения, когда не удовлетворенный существующим порядком вещей и отношений человек, страдающий от несовместимости своего внутреннего мира с окружающей его действительностью, но в силу различного рода причин (финансовых, организационных, обусловленных страхом прослыть психически больным) не обращающийся к психотерапевту, находит такой выход из тупиковой ситуации, который связан с возможностью путешествия по Интернету и длительного пребывания в виртуальном пространстве.