Наш философский дом. К 80-летию Института философии РАН. М.: Прогресс-Традиция, 2009, 524 с.

Эту книгу я рекомендую каждому, кто в какой-то мере интересуется философией. Пусть читателя не обманет тот факт, что книга написана к юбилейной дате и поэтому следует ожидать в ней праздничный тон, оптимистические, «застольные» статьи. На самом деле - это горький  документ эпохи, свидетельствующий о трагической судьбе философской мысли в советской России. Мне кажется, что судьба эта более трагична, чем история советской литературы или поэзии, в которой тоже немало трагических  страниц. Фактически книга повествует об ожесточенной борьбе советской власти против российского интеллекта. Власть и Интеллект - две силы, которые противостоят друг другу. Когда Власть не может подчинить Интеллект, заставить его работать на себя, она его безжалостно убивает. Так было уже в античную эпоху, о чем свидетельствует история Сократа. Так продолжается и в наше время, о чем убедительно повествует рецензируемая книга.

В России эта борьба началась уже в первые годы советской власти с самоубийственной акции В.И.Ленина, загрузившего «философский пароход» лучшими умами России и отправившего его в неопределенное географическое пространство, практически в Никуда. Прибытие парохода в Европу значительно обогатило европейский интеллектуальный потенциал, существенно опустошив российский. В результате Россия лишилась двухсот самых выдающихся интеллигентов, среди которых большую часть составляли философы и религиозные мыслители. Факт этот хорошо известен, о нем много писали, и поэтому нет смысла на нем останавливаться. Так началась в России война Власти против Интеллекта. Правда, она велась и в период царизма, но не такими методами и не в таком масштабе.

            Но, как известно, природа не терпит пустого пространства. Постепенно философскую пустошь стали заполнять сам Ленин «со товарищи», но в большинстве случаев это были доморощенные философы, выучившие азы философии в партийных школах. На этой почве в 1929 г. в Москве и возник Институт философии. О его судьбе и рассказывается в рецензируемой книге.

            В ней несколько разделов: 1.Предыстория Института 2.История Института 3.Воспоминания 4. Интервью с сотрудниками Института (всего пять) 5. Голоса молодых.

           Я - философ по образованию, хотя в Институте философии никогда не работал. Это дает мне право на объективное отношение к предмету. Но с 1952 по 1957 г. я учился на философском факультете МГУ. На одном курсе со мной учились Э.Ю. Соловьев, П.П. Гайденко, Ю.М. Бородай, О.Г. Дробницкий, Д.К. Лахути, В.К. Финн. Старше курсом были В.А. Лекторский, В.М. Межуев, Н.В. Мотрошилова, П.В. Алексеев. С нами вместе учились албанцы, китайцы, венгры, немцы, поляки, чехи. Им было трудно приспособиться к нашим условиям жизни и русскому языку, но они старались. Многие из них впоследствии стали крупными учеными у себя в стране, как, например, Маркиш, ставший секретарем венгерского философа  Дьердя Лукача.

            Многие из нас, приехавшие в Москву из других городов, жили в университетском общежитии на Стромынке, в комнатах по 5-6 человек. Питались убого, но были счастливы возможностью приобщения к философскому знанию. Правда, большинство знаний было связано с традиционным марксистским «тривиумом» - диаматом, истматом и политэкономией. Нам активно промывали мозги схоластизированным марксизмом, убогим курсом русской философии, который читали И.Я.Щипанов, М.Т.Иовчук, Г.С.Васецкий. Порой водили нас на лекции бесноватого Т.Д.Лысенко, который всюду видел проявления вейсманизма. Это были бесплатные демонстрации истерии на научной почве. Но были и хорошие лекторы. О «Капитале» Маркса неплохо читал испанец Мансилья. Прекрасные лекции по западной философии читал В.Ф.Асмус. Их приходилось тщательно записывать, потому что учебники по истории философии были догматизированными и никаких источников на русском языке не было. И, конечно, нас привлекало общение с молодыми философами, такими, как Э.Ильенков, Б.Грущин, А.Зиновьев, Г.Батищев, М.Мамардашвили. Когда я учился на третьем курсе, на факультете появился М.Ф.Овсянников, который, прежде чем заняться эстетикой, читал спецкурс по «Феменологии духа» Гегеля. Дипломную работу «Маркс и античность» я защищал у В.Ф.Асмуса, причем добровольный отзыв на 20 страницах на мой диплом написал А.Ф.Лосев, которого я нашел сосланным в Педагогический институт им. Ленина. Очевидно, это было первое появление имени Лосева на факультете после его ссылки.

            Так или иначе, философский факультет питался тем, что создавалось в Институте философии. В рецензируемой книге приводятся интересные факты. В частности, любопытен список и характеристика 15-ти директоров Института. Список этот начинается с А.М.Деборина, возглавлявшего Институт с 1928 по 1931 годы. За  ним последовали В.В.Адоратский (1931-1939), П.Ф.Юдин (1939-1944), В.И.Светлов (1944-1946), Г.С.Васецкий (1946-1947), Г.Ф.Александров (1947-1954), П.Н.Федосеев (1955-1962), Ф.В.Константинов (1962-1968), П.В.Копнин (1968-1971), Б.М.Кедров (1973-1974), Б.С.Украинцев (1974-1983), ГЛ.Смирнов (1983-1985), Н.И.Лапин (1985-1988), В.С.Степин (1988-2005), А.А.Гусейнов (с 2006 г.). Поражает калейдоскопическая смена имен, большинство были директорами всего несколько лет. Те, кто были директорами в 30-50-е годы, имели в большинстве своем скудное образование, не были знакомы с западной философией, не знали иностранных языков (за исключением Деборина, который самоучкой выучил 8 языков). Становясь во главе Института, он развязывали идеологический погром против своих противников, либо сами становились жертвами доносов и идеологических нападок. Как правило, они становились докторами или академиками без защиты диссертаций. Их литературное наследие было таким скудным, что даже при желании его было невозможно публиковать, как это случилось с П.Ф.Юдиным.

            Пожалуй, самые живые и интересные разделы книги связаны с воспоминаниями и интервью, которые, по сути дела, тоже являются воспоминаниями. Здесь слышны личные голоса, рассказы о различных людях и периодах жизни института. Интересны воспоминания Т.И.Ойзермана, В.А.Лекторского, А.В.Гулыги, Э.Ю.Соловьева. Каждый из них по-своему рассказывает о жизни Института, и довольно часто эти воспоминания открывают какую-то малоизвестную страницу истории. Очень интересна и стенгазета Института, знакомиться с которой приходила вся интеллектуальная Москва. Здесь красовались сатирические перлы Александра Зиновьева, Эвальда Ильенкова, стихи Эриха Соловьева. Кстати, интервью с Соловьевым мне кажется самым достоверным, критичным и даже самокритичным документом книги.

            Завершают книгу два списка: Список философов, погибших на фронтах Второй мировой войны, и Список философов, репрессированных в годы советской власти. В первом списке 10 человек, это имена тех, кто ушел на фронт и погиб в боях за родину. Во втором списке числится 115 человек. Как видно, советская власть уничтожала своих ученых более активно, чем военная машина фашистов. Власть не прощала любую попытку мыслить не по шаблону, не по предписанию. Те, кто стремился выжить, должен был отказаться от себя, от своих идей, предавать других, обвинять их как пособников враждебной идеологии. Но и их, как мы знаем, ждала та же печальная участь. Физически Власть могла победить и уничтожить инакомыслящих, но интеллектуально это была Пиррова победа. Она неминуемо приводила власть к поражению.

Любопытно, что отношение Власти к интеллекту и философской мысли остается тяжелым наследием, которое сохраняется и по сей день. Об этом свидетельствует следующий факт.  Музей им. Пушкина стремится выселить Институт из исторического здания, которое он занимает с 1929 г. Музей уже достаточно расширил свои владения вокруг своего основного здания. Насильственное выселение Института - это, по сути дела возврат к сталинской системе отношения к философии. Философия опять отправляется, если не в ссылку, как это было на «Философском пароходе», то на выселки. Сегодня мы пытаемся построить высоко технизированное общество, вкладывая человеческие и финансовые ресурсы в нанотехнологию, информационные системы и т.д., но при этом забываем, что техника, утратившая философскую основу, может привести только к торжеству технократии и утрате  гуманистического начала в обществе.

Судьба Института философии РАН, его сотрудников и его изданий - это судьба нашей отечественной философии. Сегодня эта философия нуждается в поддержке. Хотелось бы поблагодарить авторов и издательство «Прогресс-Традиция» за издание прекрасной книги, сочетающей документальность с живостью личных воспоминаний.

                                                                                  В.П. Шестаков