В Институте философии РАН состоялось заседание научного семинара «Онтология науки», которое было посвящено памяти Серафима Тимофеевича Мелюхина (1927 – 2003) - крупного отечественного философа советского периода, педагога, организатора науки, декана философского факультета МГУ имени Ломоносова (1974-1977), члена-корреспондента АН СССР.

Кратким вступительным словом заседание открыл руководитель семинара А.Н. Павленко, рассказавший об основных вехах научной жизни С.Т. Мелюхина.

Оценивая вклад Серафима Тимофеевича в развитие отечественной философской мысли, В.Я. Перминов в своем докладе отметил, что Мелюхин занял определенное место в отечественной философии 50—70-х гг. ушедшего столетия. Философия природы была в то время заметным явлением в развитии философской мысли нашей страны, и С.Т. Мелюхин, подчеркнул докладчик,  был одной из центральных фигур этого направления. Его интересовали не столько теоретико-познавательные вопросы, сколько вопросы диалектики природы – об атрибутивной картине мира, о категориях реальности (материя, пространство, время, причинность, движение, система) и др. Он был  сторонником онтологического понимания философии, трактуя ее как видение мира, как картину мира.

В книге «О диалектике развития неорганической природы» (1960) С.Т. Мелюхин поставил проблему системности развития. Книга была неординарна, написана с физической эрудицией, хотя автор и не был по профессии физиком. В этой книге он ставит вопрос о статусе диалектики, о ее универсальности.

Современная наука, с точки зрения С.Т. Мелюхина, позволяет наметить основную генетическую линию развития неорганической природы, начинающуюся с мира элементарных частиц и заканчивающуюся процессами развития звезд, планетных систем и галактик. Нет сомнения, что неорганическая природа пребывает в состоя­нии эволюции и развития. Сам факт появления жизни однозначно свидетельствует о внутренней динамике природы, о ее эволюции в сторону усложнения и роста организации. Однако ясно и то, что наложение понятий диалектики на эти глубинные процессы имеет пока лишь смысл философской гипотезы. Свою задачу, состоящую в том, чтобы придать этой гипотезе вид научно обоснованной концепции, С.Т. Мелюхин выполнил блестяще, заметил докладчик.

В целом книга сыграла, отметил В.Я. Перминов, важную роль в разработке проблем диалектики в нашей стране в 60—70-х гг. Заслуга С.Т. Мелюхина состоит в ясной спецификации диалектики в зависимости от формы движения материи. Он обосновал идею о том, что законы диалектики относятся к динамике реальности и мышления, но не к структуре мысли. Это важное положение, ибо с этой точки зрения признание принципов диалектики не ущемляет законов формальной логики. Объективные противоречия, по мнению Мелюхина, можно и должно мыслить непротиворечиво. Он выдвинул идею многообразия форм движения материи и в значительной мере инициировал появление в дальнейшем большого количества работ, обосновывающих существование геологической, географической, кибернетической и других форм движения материи.

Другая книга С.Т. Мелюхина «Материя в ее единстве, бесконечности и развитии» (1966) является, несомненно, его главным трудом. Она посвящена построению картины мира на основе анализа основных онтологических категорий («атрибутов материи»). Книга, считает В.Я. Перминов, является по своей сути систематическим построением онтологии диалектического материализма. И поныне не утратили значения две идеи, развиваемые С.Т. Мелюхиным: 1) понимание философии как специфической онтологии; 2) особый подход к оправданию онтологических принципов, отличный как от прямолинейного индуктивизма, так и от традиционного субъективизма.

Какой выход находит С.Т. Мелюхин для преодоления абстрактной диалектики субъекта и объекта – исходной позиции теория познания, рассматривающей предмет лишь в самом общем плане, как нечто неопределенное, противостоящее субъекту познания? Столкнувшись с проблемами реальной методологии,  теория познания не может не принимать в расчет специфические черты предмета. Для этого, подчеркивает Мелюхин, нужна объясняющая онтология. Основная проблема состоит здесь в способе построения философской онтологии или, иначе, в выделении закономерностей, которые мы могли бы отнести к философской картине мира.

Приемлемыми С.Т. Мелюхин считал три типа философских миро­воззренческих положений. Во-первых, это те положения, которые являются продуктом предельного обобщения и которые имеют смысл для любой сферы реальности. Таков, к примеру, принцип причинности. Во-вторых, это положения, выходящие за пределы конкретной науки и способные оказывать влияние за ее пределами. Таковы принципы диалектики. В-третьих, это положения, стоящие за пределами всякого возможного опыта и эксперимента. Например, положение о бесконечности мира в пространстве и времени. Очевидно, что это три различных типа принципов, и они требуют различных подходов к оправданию своей истинности или приемлемости.

В.Я. Перминов подчеркнул существенную новизну онтологической концепции Мелюхина. Её нестандартность состояла в том, что онтологической (атрибутивной) картине мира был придан статус относительно самостоятельной понятийной системы, которая обладает внутренними ресурсами для разрешения философских проблем. Последнее означает, что при теоретическом обосновании, к примеру, бесконечности пространства и времени вовсе не следует прибегать к данным естественных наук. Но, подчеркивает С.Т. Мелюхин, необходимо строить обоснование, оставаясь на уровне теоретических философских соображений, опорой которых являются незыблемые свойства материи. Этот ход мысли Мелюхина, по мысли докладчика, заслуживает самого пристального внимания.

Кантовское понимание бесконечности как необходимой конструкции разума вовсе не приближает нас к истине, считает Мелюхин. И утверждение о конечности мира и утверждение о его бесконечности являются, с этой точки зрения, в одинаковой степени доказуемыми. Такое решение противоречит прежде всего тому факту, что для человеческого сознания в достаточной степени очевидна бесконечность мира и совершенно немыслима его конечность в каком-либо смысле. Это значит, что современная теория имеет право искать факты бытия, навязывающие нам веру в бесконечность мира в качестве истинной. Существенно, что идея С.Т. Мелюхина об особом уровне философского теоретического рассуждения позволяет разрешать такого рода вопросы, считает докладчик. Тем самым С.Т. Мелюхин направил свой анализ проблемы в иное – философское  -  русло. Эта идея заслуживает, несомненно, дальнейшего развития.

В указанной книге ставится также вопрос о статусе онтологических категорий, об их наполнении содержанием. Этот вопрос касался в первую очередь понятия «материя», которое оказалось в центре дискуссии. Обсуждался распространенный в те времена ленинский взгляд на эту проблему, согласно которому то или иное толкование материи напрямую связано с данными науки, прежде всего физики.

В «философском цехе» существовали, по крайней мере, две точки зрения на путь решения нетривиального вопроса о категориальном статусе онтологических понятий.

Философы так называемого гносеологического направления в лице прежде всего Э.В. Ильенкова оценивали онтологию как неправомерное возвращение к натурфилософскому стилю мышления, полагали, что категориальные понятия должны иметь собственно философское определение - на категориальном уровне, в рамках системы категорий. Привязывание понятий и законов диалектики к научным представлениям конкретной эпохи профанирует, согласно такому взгляду, философское понятие материи. И в определенном смысле Ильенков был прав, считает В.Я. Перминов.

Но С.Т. Мелюхин высказывает иную точку зрения на путь формирования философских понятий, на их связь с наукой. Если, рассуждал он, мы обсуждаем вопрос о том, что такое жизнь, то не может ограничиться «чистым», философским определением  понятия материи, но нуждаемся в объясняющей онтологии, в понятии, которое должно быть эвристически достаточным для обоснования своего предмета.

В небольшой работе «Ленинское понимание материи и его значение для развития диалектико-материалистического мировоззрения» (1969) С.Т. Мелюхин дает систематическую критику взглядов философов гносеологического направления. Теория познания при столкновении с реальной проблемой неизбежно должна опираться на некоторую сугубо предметную систематизацию. Онтология была для Мелюхина не отрицанием теории познания, а средством ее конкретизации, способом ее соединения с наукой.

Основная проблема состоит здесь в способе построения философской онтологии или, иначе, в выделении закономерностей, которые мы могли бы отнести к философской картине мира.

В книге «Материя в ее единстве, бесконечности и развитии» С.Т. Мелюхин отмечает, что «философские исследования о пространстве и времени не будут вечно вращаться в кругу кантовских антиномий». Предлагается, таким образом, некоторый подход, который будучи научным, согласуясь с данными естествознания, решает эту проблему как принадлежащую к специфически философскому, категориальному уровню. Атрибутивная картина мира должна строиться, считает Мелюхин, не как прямое обобщение теоретических моделей, а как некоторый синтез этих моделей с материалистической онтологией, принципы которой имеют самостоятельное обоснование. Конкретные модели рассматриваются, несомненно, как основа заключений о структуре реальности, но, с другой стороны, они отодвигаются в сторону, когда сталкиваются с основными положениями материалистической онтологии. Идея Мелюхина об особом уровне философского теоретического рассуждения, позволяющего разрешать такого рода вопросы, в позитивном плане задает некоторое новое направление мышления, которое представляется перспективным, заслуживающим, считает В.Я. Перминов, дальнейшей разработки.

Основная заслуга С.Т. Мелюхина в философии состоит, с точки зрения докладчика, в его движении по линии онтологии. Этим движением, законность кото­рого трудно было защитить в то время, Мелюхин, как это сейчас хорошо видно, создал особый полюс нашей отечественной философской мысли, существенно обогащающий ее внутренние коллизии. Заслуга Мелюхина состоит в попытке создать новую диалектику природы, соответствующую науке ХХ в. В настоящее время, подытожил свое выступление В.Я. Перминов, полезно было бы снова посмотреть на этот замысел уже при более глубоком понимании объективной диалектики и ее функции в философии науки.

Оценивая вклад С.Т. Мелюхина в развитие отечественной философской мысли, другой докладчик А.М. Анисов отметил, что Мелюхин создал диалектико-материалистический вариант онтологической картины мира. И это произошло во времена, когда само существование онтологии как раздела философии подвергалось сомнению и оспаривалось со ссылкой на догмы марксизма-ленинизма. Существенно и то, что онтологическая концепция С.Т. Мелюхина не имела ничего общего с натурфилософией. Ему совершенно чуждо стремление диктовать естествоиспытателям, как им следует работать и чем при этом руководствоваться.

Касаясь вопроса об основаниях, на которых Мелюхин строил свои рассуждения, докладчик выделил следующие. Это, во-первых, основные положения диалектического материализма; во-вторых, это критически переосмысленная история философии и науки; в-третьих, это опора на факты и результаты, полученные современным естествознанием. Первое основание было неизбежным в тех исторических условиях, считает докладчик. Но С.Т.Мелюхин, как видно из его работ, был искренним диалектическим материалистом. При этом положения диамата были для него не догмами, а, если так можно выразиться, граничными условиями философского дискурса.

Аргументация, к которой Мелюхин прибегает при философском обосновании идеи бесконечности Вселенной в пространстве и времени, является, по мнению докладчика, практически безупречной в логическом отношении. Существенной чертой работ С.Т. Мелюхина по онтологии является считает докладчик, и то, что буквально каждое выдвигаемое им положение (за исключением, разумеется, граничных условий) может быть подвергнуто критике с помощью релевантных в системе автора утверждений и рассуждений. Эта потенциальная фальсифицируемость, согласно критерию К. Поппера, уже делает работы Мелюхина научными. В итоге эти работы следует отнести к ориентированной на естествознание научной философии. Но, продолжает докладчик, и философские работы некоторых позитивистов и неопозитивистов (например, Г. Рейхенбаха) также опирались на результаты естествознания (физики, в первую очередь) и были, безусловно, научными. Но из этого сходства не вытекает, что рассматриваемые работы Мелюхина надо оценить как позитивистские. Напротив, они как раз антипозитивистские, поскольку он явно исходил из определённых метафизических убеждений и приходил к столь же метафизическим выводам. Это давало ему возможность критически относиться к конкретным научным теориям, видеть границы их возможных интерпретаций и, по сути, предсказывать некоторые аспекты будущего развития науки. Это становится ясным по прошествии вот уже полстолетия со времени появления основных трудов Мелюхина.

Еще одна тема, которая стала предметом обсуждения на семинаре – обзор и анализ вышедшего в свет трёхтомника: С.Т. Мелюхин. Избранные труды: Наследие и современность. Том 1. Лекции. Воспоминания. Том 2. Философская онтология. Том 3. Философская онтология сегодня. Научные статьи. Руководитель проекта В.В. Миронов, отв. редактор Н.Т. Абрамова (М., 2010).

Этой теме были посвящены доклады В.Г. Борзенкова и А.М. Анисова. Первый том содержит не опубликованные при жизни С.Т. Мелюхина записи его лекций по философии для аспирантов и студентов, которые ученый читал в последние годы жизни на разных факультетах МГУ и в которых нашли выражение его размышления по широкому кругу философских и мировоззренческих вопросов современности. В многочисленных воспоминаниях коллег, учеников, друзей и родственников С.Т. Мелюхин предстает перед читателем как  обаятельный человек, тонкий и проницательный философ, прекрасно знакомый с достижениями современной науки и в то же время как доброжелательный, всегда готовый помочь, поддержать коллегу, человек чести, способный даже в условиях жесточайшего идеологического диктата не поступаться своими человеческими и профессиональными принципами.

Второй том составлен из обширных фрагментов главных работ С.Т. Мелюхина 50  - 70-х гг. по проблемам философской онтологии и философии естествознания. В томе две части: «Материальное единство мира. Материя и ее атрибуты» и «Движение, взаимосвязь и развитие в материальном мире».

Третий том состоит из работ современных российских философов, большинство которых лично знали С.Т. Мелюхина или учились на его работах. Темы статей этого тома посвящены кругу онтологических и других философских проблем, интересовавших самого Серафима Тимофеевича. Первая часть тома содержит статьи по проблемам онтологии, вторая часть посвящена проблемам развития, третья – вопросам единства научного знания.

Подробный анализ рада статей третьего тома прозвучал в докладе В.Г. Борзенкова, который обратил внимание на новый взгляд на теорию эволюции, содержащийся в статье В.И. Назарова «Дарвинизм и его современная альтернатива», а также на статью А.В. Панкратова на тему «О согласованном бытии», в которой развивается идея возможности создания научной картины мира, основанной на телеологическом принципе. Предметом анализа докладчика были и другие статьи этого тома - В.С. Стёпина, Е.А. Мамчур, Л.В. Фесенковой, Н.Т. Абрамовой, А.С. Щербакова и др. Материалы этого тома показывают, что поставленные С.Т. Мелюхиным проблемы не только не утратили актуальности, но активно исследуются нынешним поколением философов.

На семинаре также выступили Л.Г. Антипенко, Н.Т. Абрамова.

Руководитель семинара А.Н. Павленко свое заключительное слово посвятил теме современного состояния разработки проблем онтологии. По его мнению, в современной российской интеллектуально-философской жизни онтология находится в подавленном состоянии. Это легко продемонстрировать путем обращения как к её организационному статусу, так и к её содержательным сторонам. «Удельный вес» онтологии в современной российской (постсоветской) философии оказывается поразительно малым. Судите сами:  в Институте философии РАН существует лишь одна очень небольшая группа «Онтология» (состоящая из четырех сотрудников  –  А.Н. Павленко (руководитель), А.М. Анисов, С.А. Павлов, В.Х. Хаханян), и в то же самое время имеется три полных сектора по «Теории познания». Однако, если мы обратимся, например, к секционной структуре последнего международного философского конгресса, то секцию «Онтология» мы в нём обязательно обнаружим, которая равновесно «дополнена» лишь одной секцией по «Теории познания» (Epistemology).

Причина такой диспропорции понятна. Марксистская доктрина, опиравшаяся, в свою очередь, на заимствования из гегелевской  «диалектической» метафизики, а эта последняя – на заимствования из метафизики предшествующей, методично приучала «советского человека» к тому, что онтология занимается «изучением бытия». Поскольку никаких существенных результатов из этого «изучения» получено не было, постольку был сделан «закономерный вывод» - никакая онтология не нужна вообще. Как показала история  -  это было грубейшей ошибкой. Современная онтология в большинстве своем является демонстративной дисциплиной, опирающейся в своих исследованиях не на «диалектические», а на формальные методы. Если совсем кратко: современная онтология занимается не «изучением бытия» в его метафизическом смысле, а поиском (исследованием) ответа на один и единственный вопрос: как возможно существование «объекта»? Ключевым словом здесь оказывается «возможность», ибо она, в свою очередь, зависит от таких требований, как «непротиворечивость»,«выводимость»,«реализуемость»,«подтвержда-емость» и некоторых других. Причём, под объектом может пониматься и объект, данный в чувственной реальности (опытно данный объект),  и объект, данный в мыслимой реальности (математический, любой формальный объект). Не говоря уже о том, что «объектный мир» породил в западной традиции «онтологию», занимающуюся исключительно созданием языков для выражения абстрактных объектов (и отношений между ними).

Понятно, что так широко представленная в западной философии формальная онтология не находит в отечественной философии подобающего ей места просто потому, что в постсоветской российской философии существует некоторое настороженное, если не сказать предвзятое, отношение к формальным методам вообще. Однако следует признать, что сам интерес к онтологии не исчез полностью. Он существует и у нас. Одной из форм демонстрации этого интереса может служить регулярный научный семинар «Онтология науки», который действует с 2005 г., то есть на протяжении девяти лет. Этот семинар  объединяет вокруг себя людей, интересующихся онтологической проблематикой. Группа «Онтологии» активно сотрудничает с кафедрой «Онтологии и теории познания» (заведующий  –  В.М. Найдыш) Гуманитарно-социального факультета РУДН.  Сотрудники группы и участники семинаров подготовили, при сотрудничестве с кафедрой,  уже три выпуска Вестника РУДН (Философия) за 2009,2011и 2013 гг., в которых получили отражение последние достижения в области формальной онтологии, эпистемологии и философии науки. Группа «Онтологии» Института философии РАН регулярно принимает участие в Международном онтологическом Конгрессе, который проходит раз в два года в испанском Сан-Себастьяне, и успешно публикуется в периодическом органе этого конгресса  -  журнале «Ontology Studies».

Поэтому, вспоминая о творчестве С.Т. Мелюхина, следует  отметить, что  тот интерес к структурным уровням организации материи, который содержался в его работах, в каком-то смысле нашел продолжение в современных формально-ориентированных исследованиях по онтологии, онтологии возможных объектов.

Н.Т. Абрамова