Научная конференция «Конвенция как методологическая стратегия социально-гуманитарного знания в контексте культурно-исторического подхода» состоялась во Владивостоке 14-19 октября 2013 г. На острове Русском, где располагается теперь Школа гуманитарных наук Дальневосточного федерального университета, встретились ученые из вузов Москвы, Краснодара и Владивостока. Свои доклады представили исследователи из МГИМО, РГГУ, ИФ РАН, МПГУ, ГУ ВШЭ, КубГУ, БелГУ. Конференция проходила в рамках более широкой, комплексной темы научно-исследовательского гранта РГНФ «Методологические стратегии культурно-исторического подхода в социально-гуманитарных науках: интерпретация, конвенция, перевод» (проект № 11-03-00011а, рук. Л.А. Микешина). Центром обсуждения данной конференции стал методологический потенциал процедур конвенции в современном гуманитарном познании, потенциал, который, по общему признанию участников конференции, нарастает в результате происходящих в современной науке изменений и в значительной мере определяет ее когнитивные возможности. Причем речь шла не о нарастании конвенционалистских трактовок познания, а прежде всего об эвристической роли конвенции как инструмента социально-гуманитарных исследований. Иными словами, участников конференции интересовали вопросы конвенции как методологической стратегии, определяющей эпистемологические параметры социально-гуманитарного исследования в различных конкретных сферах ее использования.

Что касается общего хода обсуждения, то затрагивались проблемы конвенции не только и даже не столько как формального познавательного инструментария, сколько как философско-методологической составляющей экзистенциального плана. Конвенция как познавательное действие рассматривалась в контексте культурно-исторического подхода, обеспечивающего, по мнению многих участников конференции, эффективное сохранение научного ядра современных социально-гуманитарных исследований. Именно в этом плане конвенциональность становится предметом исследований все большего числа ученых-гуманитариев, философов и методологов. Связь конвенциональности и рациональности подчеркнула Л.А. Микешина в заглавном докладе «О методологическом статусе конвенции»: «… Подлинная рациональность, связанная не только с логическим объяснением, но и с личностным пониманием, не может осуществляться вне коммуникативных и конвенциональных процессов, происходящих в научном сообществе»*. Этот тезис активно поддержали участники конференции. Определив конвенцию как особо значимую для понимания природы коммуникативной рациональности методологическую операцию, не только не отождествляющуюся с концептуализацией и логизацией, но подключающую факторы вненаучного порядка (метафоры, ценностные компоненты), Людмила Александровна обратилась к истории развития идей конвенционализма: к исследованиям Айдукевича, Пуанкаре и Леруа, их пониманию природы конвенций. Она обозначила роль этих исследований в дальнейшем становлении конвенционализма как именно исследовательской стратегии. Необходимо отметить, что к проблематике конвенциональности применимы и другие стратегии гуманитарного познания, а именно: историзм, герменевтика и междисциплинарный синтез, что и подчеркнули другие выступающие в докладах, посвященных различным конкретным аспектам функционирования конвенционалистской методологии в конкретных исследованиях культурологов, социологов, психологов, историков и др.

Разработка стратегий, определяющих эпистемологические параметры социально-гуманитарного знания, - фундаментальная философская проблема, так или иначе воспроизводящаяся в ходе повседневной конкретной исследовательской работы научного сообщества. И, соответственно, организаторы конференции разделили представленные тексты докладов на пять конкретных тематических разделов.

Общая философско-методологическая тематика была включена в раздел «Методологические перспективы культурно-исторического подхода» (В.П. Зинченко, С.Е. Ячин, В.Л. Махлин, Ф.Е. Ажимов). Более конкретное обсуждение развертывалось в рамках разделов: «Конвенциональность и социальные практики» (Б.И. Пружинин, Д.М. Фельдман, А.С. Кабанов, Б.Г. Юдин, Н.Б. Афанасов); «Конвенция как культурно-историческая проблема: филологические, психологические и исторические аспекты» (И.И. Мюрберг, П.А. Ольхов, А.Г. Шушкина, И.О. Щедрина, А.М. Кравченко, Т.А. Гуревич, Л.В. Ажимова); «Конвенция в контексте проблем перевода и интерпретации: культурно-исторические аспекты» (Н.С. Автономова, Т.Г. Щедрина, И.И. Мюрберг, Л.А. Микешина, Р.Ю. Сабанчеев, Е.Н. Мотовникова, Д.В. Конончук и Е.Е. Запорожец); «Конвенциональные практики в современных гуманитарных исследованиях» (П.Ю. Самойленко, А.В. Луценко, Е.С. Юрченко, В.А. Бурлаков, Т.Ю. Сидорина, А.А. Арламов).

Практически в каждом выступлении, посвященном конкретным гуманитарным темам, отчетливо звучали вопросы, порождаемые динамизмом социально-гуманитарного познания, вариативностью его эпистемологических параметров и стратегий, эмоциональной насыщенностью и опасной близостью к идеологии. Специфика социально-гуманитарного знания и способы сохранения его научного ядра представлялись весьма конкретным, применительно к частным исследовательским ситуациям и социокультурным обстоятельствам, делом. Участники конференции неоднократно отмечали: общие нормативные схемы абсолютно неэффективны в современных социально-гуманитарных исследованиях. Сегодня актуальна разработка не универсальных методологических стандартов, а особенных методологических стратегий, внутри которых пересекаются и реализуются различные методологические ориентации исследователя. Это касается состояния методологического сознания современной науки в целом и в частности, разработки методологической стратегии конвенциональности, которая, в свою очередь, может быть рассмотрена и с герменевтической точки зрения, и как элемент междисциплинарного синтеза, и как обязательный элемент историзма. Такой стратегический синтез и становится гарантом интерсубъективной проверяемости конкретного исследования в социально-гуманитарной сфере. Эта особенность конвенционалистской стратегии была отчетливо представлена в выступлении Б.И. Пружинина «Социальные технологии как средство принуждения к конвенции»*. Проводя мысль о сегодняшней смене норм достижения конвенции в научном познании, он в первую очередь обратился к истории развития этого вопроса, сравнивая различные историко-эпистемологические ситуации: на смену логическому аргументу, основанному на опыте, приходит убеждение с помощью самых различных (в том числе и нерациональных) средств, среди которых все более заметную роль играют социальные технологии. Преодолеть уход от рациональности можно, по мнению докладчика, не за счет возвращения к нормативизму, но только в рамках «синтетических» стратегий как инструментов познания. На стратегии историзма в связи с конвенциональностью остановился В.Л. Махлин в докладе «“Современность” как проблема истории философии». Он проследил различные трактовки понятия «современность» в Новое время и в XX в. - в европейской и русской философских традициях. О связи конвенции и интерпретации в политической теории рассуждала И.И. Мюрберг. В докладе «Об эпистемологическом статусе понятий “конвенция” и “интерпретация” в политической теории XVIII–XIX веков» она показала изменения эпистемологического статуса «конвенции» и «интерпретации» в политической теории того времени, повлиявшие на становление методологии политологии ХХ в.

Во многих выступлениях акцент был сделан на методологической эффективности культурно-исторического подхода, в последнее время обретающего все большую популярность среди ученых гуманитариев. Особенно интенсивно обсуждались такие темы, как «конвенциональность и социальные практики», «конвенция как культурно-историческая проблема: филологические, психологические и исторические аспекты». Специфику стратегий историзма и междисциплинарного синтеза в рамках культурно-исторического подхода явственно обозначили политологи в анализе состояния школ в современной отечественной политической науке, социокультурных и институциональных основ стиля и методов профессиональной деятельности политологического сообщества и роли политической науки в международных отношениях в современной ситуации (доклад Д.М. Фельдмана  «Некоторые конвенциональные аспекты познавательной деятельности российских политологов-международников»). Повышенный интерес к культурно-историческому подходу в методологии проявился и при рассмотрении философской антропологии как культурно-исторической предпосылки социального конструктивизма на материале работ Шелера (доклад Н. Афанасова «Философская антропология как культурно-историческая предпосылка социального конструктивизма»). Связь методологических стратегий историзма и междисциплинарного синтеза в контексте культурно-исторического подхода подчеркнул А.С. Кабанов в докладе «Наука и государство: опыт конвенции». В этом же контексте о взаимном влиянии политических, исторических и гуманитарных процессов рассуждала Т.Ю. Сидорина. В ее докладе социальная политика рассматривается как результат конвенции гражданского общества, институтов государства, а также различных тенденций в области социальной философии и социологии. В анализе формирования, развития социальной политики как направления внутриполитической мысли она обращается к истории и культурному контексту.

Апеллируя к методологическим ориентирам, характерным для культурно-исторического подхода, участники конференции не останавливались на анализе исторических процессов и их влияния на развитие политических, гуманитарных, и социальных направлений мысли. Они, как правило, отмечали методологическую эффективность требования осознавать культурную обусловленность не только своих методов постижения мира, но и самого себя как преемника и продолжателя научной работы, включенного в историю научного познания, т.е. осознавать историзм, а не конъюнктурную релятивность своих мнений о мире. Именно такой тип философско-методологического сознания, как того требует культурно-исторический подход, выступает условием интерсубъективного представления реальности в языково-символических формах научных текстов. И это в полной мере относится к идее конвенции как инструмента социально-гуманитарного познания. Историзм во многом связан с конвенциональностью, зачастую – через рефлексию над той или иной персоналией, что показал в своем докладе «Эпистемологические предпосылки как конвенциональное основание исторического познания: опыт Р.Дж. Коллингвуда» П.А. Ольхов. Аналогичный ход сделал Р.Ю. Сабанчеев в докладе «Проблема интерпретации в исторических исследованиях (на примере работ представителей школы “Анналов”)». Рассматривая различные историографические методы, он выделяет исторический синтез, используемый представителями школы «Анналов» для интерпретации исторических событий при помощи изучения ментальных установок, когда в центр исследования ставится «человек во времени».

Проблема интерпретации (интерпретативных стратегий) относится к наиболее важным вопросам исторической науки. Постигая исторические шедевры культуры, физические артефакты или некоторые идеи, отсылающие нас к прошлому, мы учимся распознавать в них определенный смысл, который вкладывали их создатели. Однако сам смысл является не менее сложным объектом многочисленных исследований. Именно к этой проблеме обратился В.П. Зинченко в своем выступлении «Смысл как проблема культурно-исторического подхода: монтаж метафор». Он конкретизирует понятие «смысл» через эпистемологические метафоры как аффективно-когнитивные образы, мотивирующие представления смысла, что связывает его подход с конвенционалистскими стратегиями исследования смысла. Использование герменевтической стратегии мы также видим в докладе Ф.Е. Ажимова «Герменевтика в культурно-историческом аспекте», где герменевтика предстает в качестве универсального учения об истолковании, способного выступить основанием для синтеза социально-гуманитарного познания. Ажимов рассматривает герменевтическую традицию в связи с ее историческим развитием, с ее многочисленными характеристиками и связанными с нею научными направлениями. Анализ феномена интерпретации в герменевтической стратегии представила Е.Н. Мотовникова в докладе «К проблеме методологического статуса интерпретации».

Повышенное внимание участников конференции привлекли доклады, посвященные герменевтической связи интерпретации, перевода и конвенциональности. В докладе «Интерпретация и перевод: две грани герменевтической способности» Н.С. Автономова проанализировала понятия «интерпретация» и «перевод», выявила их взаимодействие, взаимовлияние. Т.Г. Щедрина в докладе «Перевод как проблема конвенциональных норм» рассмотрела возможности соотнесения понятий «интерпретация» и «перевод», выработанные за последнее столетие. Она затронула вопрос о культурно-исторической релятивности перевода, продемонстрировала позиции участников современных дискуссий по проблемам перевода, придя к выводу, что выбор переводческой стратегии осуществляется всякий раз заново и во многом зависит от конвенциональных норм. Проблема интерпретации, перевода в историческом ключе подводит нас к ситуации межкультурного и междисциплинарного синтеза. Подробнее эту мысль рассмотрел С.Е. Ячин в докладе «Рефлексивный опыт культуры как специальная область исследования философской компаративистики». Он акцентировал внимание на том, что вычленение собственно философского содержания ментальных образований в незападных культурах (Китай, Индия) является сегодня одной из ключевых проблем для философской компаративистики. Ее решение докладчик видит в выявлении рефлексивного опыта исследуемой культуры. И здесь опять-таки мы можем наблюдать поворот к методологии культурно-исторического подхода. Такое расширение границ философской компаративистики позволяет сформулировать в качестве её исходных принципов наличие общих экзистенциально-знаковых элементов в различных культурах. Б. Г. Юдин в докладе «Конвенциональные основания этического кодекса ученого» предложил проанализировать опыт подготовки такого регулятивного документа, как «Декларация об этических принципах научной деятельности» государств-участников СНГ. Юдин рассматривает правовой статус и область эффективного использования подобного рода документов, чье создание и дальнейшее исследование связано во многом с применением методологических стратегий социально-гуманитарного познания.

Отдельное заседание было посвящено конвенции и дискурс-анализу в современных педагогических исследованиях. В частности, рассматривалось влияние феномена конвенции на возможность более четкого определения предмета педагогической науки.

Таким образом, можно заключить: в ходе обсуждения методологических параметров конвенции стало очевидным, что в центре этой проблематики оказывается комплекс вопросов, связанных с отказом от нормативистских установок и смещение интереса к оценке когнитивных возможностей методологии прежде всего как познавательного инструментария в контексте культурно-исторического подхода к познанию. По признанию дальневосточных коллег, проведение этой конференции в ДВФУ оказалось полезным в качестве стимула к исследовательской работе в вузах этого региона России.

Участники конференции выражают благодарность РГНФ за поддержку исследовательского проекта № 11-03-00011а "Методологические стратегии культурно-исторического подхода в социально-гуманитарных науках: интерпретация, конвенция, перевод", в рамках которого и была проведена эта конференция (грант РГНФ, проект № 13-03-14024г), а также изданы доклады участников.