§ 10. Найти более адекватное уточнение аналитического и синтетического можно, видимо, на основе понятия интерпретации. Не прибегая к теории описания состояния, можно сказать, что аналитическими будут высказывания, которые выполняются во всех интерпретациях данной системы, а синтетическими – такие, которые выполняются только для некоторых интерпретаций данной системы.

Если положить в основу уточнения аналитического и синтетического понятие модели, то мы сразу приходим к выводу, что это деление (на аналитическое и синтетическое) имеет место относительно фиксированных семантических систем. О высказывании, взятом вне той или иной семантической системы, бессмысленно спрашивать, аналитическое оно или синтетическое. Более того, одно и то же высказывание в одной семантической системе может оказаться аналитическим в другой же – синтетическим. Теоретически мыслимо построение и такой системы, где аналитическими могли бы быть некоторые положения, например, физики.

Вводя концепцию постулатов значения, Карнап тем самым признает относительный характер деления суждений на аналитические и синтетические. Но поскольку концепцию постулатов значения Карнап базирует на теории описания состояния, постольку эта относительность повисает в воздухе и остается чистой декларацией. В терминах теории описания состояния логическое высказывание – это высказывание, выполнимое во всех описаниях состояния, а просто аналитическое (аналитическое в широком смысле) – это высказывание, которое выполняется не во всех описаниях состояния, а, по крайней мере, в тех, в которых выполняются постулаты. Тем самым логическая аналитичность носит абсолютный характер. Здесь Карнап реализует тезис Лейбница об аналитически-истинном как истинном во всех мирах.

Релятивизм в истолковании аналитических и синтетических суждений обусловлен не признанием того факта, что разграничение на аналитические и синтетические суждения правомерно лишь относительно определенной языковой системы (что является как раз верным), а определенным истолкованием аналитических суждений как основанных на принятых соглашениях относительно употребления логических или дескриптивных знаков.

Как раз тот факт, что суждения, синтетические в одной системе, могут оказаться аналитическими в другой, ниспровергает, на наш взгляд, основную философскую установку логического позитивизма по вопросу аналитического знания, которая, как уже указывалось, заключается в том, что аналитические высказывания – и в широком, и в узком смысле – рассматриваются как относящиеся не к действительности (как бы ее ни понимал Карнап и др.), а к языку.

Карнап пытается обосновать это положение, используя теорему логики об эквивалентности логической системы с аксиомами логической системы с одними правилами, без аксиом. На этом основании Карнап считает, что аналитические высказывания можно свести к правилам преобразования. Действительно, такое сведение возможно; у Генцена, например, в его построении логики такое сведение практически осуществлено. Но поскольку правила ничего не утверждают о действительности, рассуждает Карнап, и даже не являются высказываниями, то поэтому они не могут быть истинным или ложными. Но аналитические положения сводятся к правилам, могут быть заменены правилами. Следовательно, делает вывод Карнап, аналитические высказывания являются лишь иной формулировкой правил преобразования и так же, как и правила, ничего не утверждают о действительности, а относятся лишь к языку [Carnap 1946].

На синтаксическом этапе развития неопозитивизма Карнап считал, что аналитические высказывания вообще ничего не утверждают об объектах. На семантическом этапе, согласно Карнапу, аналитические высказывания относятся к некоторым объектам. Но означает ли это, что они несут какую-то информацию о действительности? Вопрос о введении новых объектов для Карнапа вовсе не является вопросом об утверждении реального существования этих объектов. Предложение, претендующее на утверждение реальности системы объектов, является псевдопредложением. Принятие новых объектов означает, по Карнапу, не более как принятие нового языкового каркаса, т.е. системы языковых выражений. Если кто-либо примет языковый каркас для определенного рода объектов, то он должен допустить эти объекты в качестве возможных десигнатов [Карнап 1959^а]. Таким образом, аналитические положения, согласно Карнапу, не несут никакой информации о действительности.

Мы же считаем, что при переходе от одного языка к другому (если деление на аналитические и синтетические высказывания не абсолютизировать), некоторые синтетические высказывания могут превратиться в аналитические. В таком случае, если согласиться с Карнапом, что аналитические суждения не несут на себе никакой информации, должна теряться информация; но это нелепо.

Единственный выход из создавшегося положения – принять, что наша новая языковая система своей структурой несет какую-то информацию о соотношениях действительности, и притом бóльшую, чем первая. Другими словами, сама языковая система, сами семантические правила отражают нечто в действительности. С точки зрения диалектического материализма это вполне ясно: наше мышление является отражением действительности не только по содержанию, но и по форме.

Проблема аналитического и синтетического знания в логическом позитивизме встает как часть проблемы соотношения двух элементов нашего знания: языкового и «вещного», эмпирического. В логическом эмпиризме эта проблема становится в то же время проблемой разграничения наук эмпирических и теоретических. Развивая свой метод анализа значения в языке, Карнап [Карнап 1959^б] различает два процесса: 1) «анализ выражения с целью уловить его значение» и 2) «исследование фактической ситуации, к которой относится это выражение». Соответственно этому, в каждом языковом выражении можно различить две стороны, два фактора: 1) значение выражения, устанавливающееся с помощью логического анализа его «без использования фактического знания» и 2) «вопрос о его действительном выполнении». Куайн также отмечает, что истинность высказываний зависит от двух моментов: 1) от положения вещей в действительности и 2) от значения слов (лингвистический компонент). Те высказывания, у которых первый компонент играет нулевую роль,– аналитические [Stegmüller 1957]. С точки зрения Куайна, деление суждений на аналитические и синтетические – это неправомерная попытка разграничить оба компонента. Но подобная попытка, с его точки зрения, – это фикция, метафизическая идея сравнения системы с независимой реальностью.

В действительности же ни одно аналитическое суждение не является истинным в силу только соглашения об употреблении знаков языка, ибо тогда оно перестало бы быть знанием о действительности. Но ни одно аналитическое суждение не является аналитическим в языке S без такой определенной семантической конвенции. Суждений, аналитических независимо от структуры и правил языка, не существует. Аналитическое знание есть «накопленное» знание о мире, закрепленное в определенной языковой системе посредством ее структуры и постулатов.

Необходимый характер аналитического знания в логическом позитивизме определяется исключительно тем, что это есть знание, относящееся к языку, а не к действительности. Аналитический характер суждений в логике действительно устанавливается на основании смысла таких логических постоянных, как «если – то», «или», «все» и др. Однако такое знание вовсе не является знанием, относящимся только к языку, это знание о действительности, некоторых наиболее общих соотношениях действительности, закрепляемое в виде определенных языковых логических структур. Если этого знания, этой информации о действительности достаточно для установления истинности или ложности какого-то суждения, выраженного в терминах этой системы, то это суждение будет аналитическим в этой системе.

Так, информации, которую несут такие логические постоянные, как «не», «если то» и т.д. достаточно для установления истинности такого суждения, как «Фидо черен или Фидо не черен». Присоединение к системе новых содержательных аксиом расширяет запас суждений, которые будут аналитическими в этой новой системе.

Не всякое теоретическое, необходимое знание является аналитическим. Аналитический характер имеет такое теоретическое знание, которое закреплено, фиксировано в системе. Диалектический материализм дает подход для решения проблемы логико-математического знания, неразрешимой для логического позитивизма. Аналитические истины также имеют опытное происхождение. Однако сама по себе многократная проверка на практике не придает еще этим суждениям аналитического характера. Только в процессе формирования определенной структуры знания, закрепляясь в структуре языка системы, они приобретают аналитический характер в этой системе. Вне какой-то определенной системы вопрос об аналитичности положений просто не имеет смысла.

В итоге можно сделать следующие выводы:

1. Деление суждений на аналитические и синтетические правомерно. Это деление носит относительный характер, т.е. определенное суждение будет аналитическим или синтетическим лишь относительно данной языковой системы. О суждении, взятом вне той или иной семантической системы, бессмысленно спрашивать, аналитическое оно или синтетическое.

Трудности, встречающиеся при определении понятия «аналитический», не доказывают еще неправомерности деления суждений на аналитические и синтетические. Трудности эти отнюдь не являются принципиально неразрешимыми.

2. Неверно, что понятие аналитичности, «поскольку оно правомерно, не выходит за пределы понятия L-истинности». Класс аналитических суждений не совпадает с классом логических истин.

3. Деление суждений на аналитические и синтетические отлично от деления суждений на теоретические (необходимые) и фактофиксирующие. Суждения, утверждающие необходимые связи, могут быть синтетическими. Деление суждений на фактофиксирующие и суждения о необходимых связях не является делением относительно фиксированной семантической системы.

4. Наиболее адекватное определение аналитичности может быть получено на основе понятия интерпретации системы.

5. Использование постулатов значения расширяет класс аналитических суждений. Подразделение аналитических суждений на два класса вполне оправданно, если его не абсолютизировать. Оно обусловлено различными уровнями абстракции. Определения аналитических суждений первого и второго рода служат известным уточнением понятия «быть истинным на основании семантических правил системы».

6. Проблема аналитических и синтетических суждений определенной семантической системы – это проблема «упорядочения», классификации нашего знания. Этим, в конечном счете, и обусловлено деление на аналитические и синтетические суждения, и вне определенной, упорядоченной системы знания такое подразделение неправомерно.

Аналитические предложения никогда не могут быть обоснованы только терминологической конвенцией. Поэтому неверно, что разграничение суждений на аналитические и синтетические означает отрыв лингвистического компонента нашего знания от «вещного» компонента. Теоретически ложно противопоставление синтетического знания, как говорящего нечто о действительности, аналитическому, как якобы не имеющему отношения к действительности.

Источники – Primary Sources in Russian Translation

Карнап 1959^а – Карнап Р. Значение и необходимость. М.: Институт логики, 1959 [Carnap, Rudolf Meaning and Necessity. A Study in Semantics and Modal Logic].

Карнап 1959^б – Карнап Р. Эмпиризм, семантика и онтология // Карнап Р. Значение и необходимость. М.: Институт логики, 1959. С. 298–320 [Carnap, Rudolf Empiricism, Semantics and Ontology].

Primary Sources in English and German

Carnap, Rudolf (1946) ‘Introduction to semantics’, Studies in Semantics, I, Cambridge.

Stegmüller, Wolfgang (1957) Das Wahrheitsproblem und die Idee der Semantik, Springer, Wien.

To the Problem of Analytical and Synthetic

Elena D. Smirnova*